|
Теперь от ресторана Кейкобада их отделяло больше мили. Сону бросил взгляд на часы: три часа ночи. — Раньше четырех полицейский патруль не пожалует. — Время есть, — согласился Мону. — Давай тогда раскидаем барахлишко. Оба принялись раскладывать по кучкам сигареты, печенье, конфеты, губную помаду и духи. Разделили поровну медь и серебро и взялись за бумажные купюры. Последняя, замусоленная и потертая десятка, досталась на долю Мону. Это ему не понравилось. Как все малограмотные люди, он больше доверял чистеньким и новым бумажкам. Протянув Сону измятую десятку, он попросил: — Возьми ее себе, а мне дай другую. — Это почему же? Чем эта десятка хуже других? — Ничем она не хуже, поэтому я и прошу другую. — Ничего не выйдет. Придется тебе взять именно эту. — Что значит «придется»? — уже начиная злиться, спросил Мону. — Чего ради ты норовишь всучить мне всеми правдами и неправдами эту замызганную десятку?! — Всучить? Правдами и неправдами? Выходит, я тебя обмануть хочу? Да это ты пытаешься надуть меня, — распалясь, кричал Сону. — Сегодня я лез через стену, взламывал двери, а ты знаешь — тому, кто идет на дело первым, полагается большая доля. Я об этом молчу, так ты еще надуть меня хочешь! — Попридержи язык. Забыл, что прошлый раз ты стоял на стреме, а я провернул все дело? — Так тогда ты получил на пятерку больше. — Бери и ты лишнюю пятерку, только заткнись. — Заткнись? Это ты мне?! — Сону дрожал от ярости. — На кой черт мне твоя пятерка?! — А десятку все-таки обменяй, — упрямо настаивал Мону. — Никакого обмена! — закричал Сону в бешенстве. — Обменять десятку! А этого не хочешь? — Он выхватил нож, Мону тоже. Без четверти шесть полицейский береговой патруль обнаружил среди скал два мертвых тела. Все вокруг носило следы яростной борьбы, на истоптанном песке темнели бурые пятна крови. Мону всадил нож в сердце Сону, но и Сону успел перерезать брату горло. Полицейские доставили трупы в участок. Все награбленное возвратилось к счастливому Кейкобаду. Вернули все — до последнего тюбика губной помады. Полицейский инспектор Сибте Хасан сразу опознал убитых. Фотографии обоих давно уже хранились в участке, Сону и Мону не раз отбывали наказания. — Взгляните, ведь это Мону и Сону! — удивился помощник инспектора Кхатте. — Они, они… — Инспектор Сибте Хасан достал из кармана маленькую табакерку и подцепил добрую щепоть табаку. — Похоже, денег не поделили… — 51 —
|