Юноша влез в автобус и уехал. «Большое спасибо за вашу доброту, господин, большое спасибо», — эти слова будто копьем пронзили сердце Рамани Айара. Схватившись за грудь, он сел на ближайшую скамейку. Вторая жена Рамани Айара, Джанахи, не только красавица, но и на двадцать лет моложе его. Разве это не основание для того, чтобы в каждом мужчине в городе видеть соперника? В сущности, Рамани Айар добрый человек. Он никогда не ссорился ни с женой, ни с соседями. И только когда в доме напротив поселился какой-то юноша, подозрение закралось в его душу. Однажды зародившись, подозрение завладевает всем существом. Кому не известна эта старая истина! Так оно и вышло. «Как ни посмотришь, все торчит у окна с книгой в руках… притворяется, будто читает. Настоящий бездельник. А заметит, что я пришел, сразу прячет лицо за книгой… С утра до вечера в окно глазеет», — так день за днем росло в душе Рамани Айара чувство неприязни. Придя однажды домой раньше обычного, Рамани Айар подошел к окну: «Поглядим-ка на этого мальчика… хитрец… отвел взгляд… стыдно ему, видите ли. Кого ты хочешь обмануть? Меня? Да я сам в твои годы столько грешил, что все эти штучки наизусть знаю…» Рамани Айар погрузился в воспоминания. Джанахи причесывалась, повесив зеркало над окном. Рамани Айар перевел взгляд на жену. «Ого, похоже, это ежедневный спектакль. Пришел сегодня раньше обычного — вот и поймал их обоих». Теперь Рамани Айар был зол не только на юношу. «Посмотрите на эту бездельницу… Повесила зеркало над окном… Для него что — другого места не нашлось? Подняла руки и стоит, красуется. Ей, конечно, и покрасоваться не грех. Так бы и запустил в нее сандалией». Лицо Айара побагровело. — Что сегодня так рано вернулся? — спросила Джанахи. — А что, я тебе мешаю? Принесла бы мне кофе, — и он со стуком захлопнул окно. На душе у него было неспокойно. «Нельзя этого допускать, нельзя. Что же теперь делать? Что делать? Это все дурное влияние моей планеты!» Немного подумав, он принял решение. — Вот как? А кажется таким хорошим мальчиком, господин… Порок ему еще не известен. Он же совсем ребенок, господин, — тараторил Сундаралингам. — А разве ребенок навсегда остается ребенком? У меня и в мыслях нет ничего дурного. Просто забавы, свойственные его возрасту… видите ли, мы не должны этого допускать. — Вот не думал я, что он такой. — Да ведь откуда мне все это известно… моя жена рассказала. Она была очень расстроена, плакала… Молодая совсем, боится… — Хорошо, господин, не беспокойтесь, я выселю его, — пробормотал Сундаралингам. — 162 —
|