Беседы с Кришнамурти

«Возможно, я прошу метод. Но разве только не через терпеливую и суровую практику надлежаще­го метода можно покончить с борьбой?»

Опять же, любой метод подразумевает усилие контролировать, подавлять или сдерживать жела­ние, и при этом усилии создается сопротивление в различных формах, скрытых или грубых. Это по­добно проживанию в узком проходе, который зак­рывает от вас необъятность жизни.

«Вы, кажется, совсем против дисциплины».

Я только указываю на то, что дисциплинирован­ный, созданный по шаблону ум, — это не свобод­ный ум. С пониманием желания дисциплина теряет свою важность. Понимание желания имеет гораздо большее значение, чем дисциплина, которая явля­ется простым соответствием образцу.

«Если не должно быть никакой дисциплины, то как уму освободиться от желания, которое привно­сит все эти противоречия?»

Время, привычка и идеалы

Прошли сильные дожди, и вода в реке поднялась очень высоко. Она выходила из берегов, и некото­рые из деревень затопило. Поля оказались под во­дой, и рогатый скот нужно было увести к более вы­соким пастбищам. Еще немного — она затопит мост, и тогда действительно будут неприятности.

Но когда вода в реке уже достигала опасной точ­ки, дожди прекратились, и уровень воды начал по­нижаться. Немногие обезьяны, спасавшиеся на де­ревьях, были изолированы, и им пришлось оставаться там в течение дня или около того.

Однажды рано утром, когда вода спала, мы от­правились в путь по открытой местности, которая была плоской почти до подножия гор. Дорога шла мимо деревни, и ферм, оборудованных современ­ными машинами. Весна была в полном разгаре, и вдоль дороги цвели фруктовые деревья. Стояла ти­шина и только наш автомобиль гулом своего двига­теля нарушал ее.

Ум молчит только при изобилии энергии, когда есть то внимание, в котором прекращается все про­тиворечие, натяжение желания в различных направ­лениях. Борьба желания за то, чтобы быть тихим, не приводит к тишине. Тишину не купить через какую-нибудь форму принуждения, это не награда за по­давление или за избавление. Но ум, который не мол­чит, никогда не свободен, а небеса открыты лишь только для тихого ума. Благодать, которую ищет ум, не найти благодаря его поиску, и при этом она не скрыта в вере. Только тихий ум может получить то благословение, которое не дано церкви или вере. Для того, чтобы ум был тихим, все его противоречащие углы должны соединиться вместе и быть сплавлен­ными воедино в пламени понимания. Тихий ум — это не размышляющий ум. Чтобы размышлять, дол­жен быть наблюдатель и наблюдаемое, переживаю­щий с грузом прошлого. Всякое желание — это противоречие, поскольку каждый центр желания оппо­зиционно настроен в отношении другого центра. Спокойствие всего ума — это медитация. «Меня всегда интересовали религиозные вопро­сы, — сказал он, — и рано утром, прежде, чем вста­ют дети и начинается домашняя суматоха, я прово­жу значительный период времени в практике меди­тации. Я считаю медитацию очень полезной для получения контроля над умом и культивирования некоторых необходимых добродетелей. Я услышал несколько дней назад вашу беседу о медитации, но поскольку плохо знаком с вашим учением, то не совсем способен понять. Но не об этом я хочу пого­ворить. Я пришел, чтобы говорить о времени, как о средстве для осознания наивысшего. Насколько я вижу, время необходимо для культивирования тех качеств и чувствительности ума, которые являются необходимыми, для достижения просвещения. Это так, не правда ли?»