Между живой водой и мертвой

Терапевт: Может, вы никогда не видели другого существа, которое состояло бы из двух половин? Проблема, что бывают мужчины и женщины из разных семей, с разными привычками, она не вами придумана. (Лена молча кивает.) Может, вам поискать свою стаю? Если вы считаете себя уродом, то, может, есть стая уродов, которые уродами себя не считают, а считают друг друга красавцами?

Лена: Но где же их найти-то?

Терапевт: А вы их искали?

Лена: Я считаю, что в жизни все постепенно приходит. Если надо, то придет. Нет, так я не искала. Я просто думаю, что другие с этим справляются, а я нет. (Смотрит наверх и слегка раскачивается на стуле.)

Терапевт: Будем, что ли, во сне пластическую хирургию делать?

Лена: Ага.

Терапевт: Во что вас превращать? Что оставлять, что наращивать, что от змеерыбы оставлять? Что со щеками будем делать, с носом, с волосами?

Лена: Мне опять хочется сказать, что превращаться надо в ничто.

Терапевт: Расскажите сказку о Русалочке.

Лена: Я в самом начале могу остановиться. Потому что принц — из другого мира, и они не могут быть вместе, поэтому надо остаться в своем доме...

Терапевт: И не вылезать из него?

Лена: Если хочется, можно иногда вылезать, но не меняться. (Погрустнела, спрятала правую руку за спину.) Не отдавать часть себя иллюзиям, которые могут не оправдаться.

Терапевт: Иллюзии дворца на холме — это когда ты живешь в воде, а если ты живешь в этом дворце, то это совсем не иллюзии. Иллюзией тогда является подводное царство. А как жить то в одном месте, то в другом — уже другая задача. У вас хватило бы сил жить в двух мирах?

Лена: Мне кажется, что хватило бы. Это как раз тот вариант, который нужен.

Терапевт: А в трех мирах?

Лена: Зачем? Есть свой мир и тот, куда хочется.

Терапевт: Есть мир, в котором вы думаете или мечтаете о чем угодно. Ушли в мечты, и в этом мире живете, строите замки, разрушаете их. Это ваш мир, никто в него не вхож. Вы себя в нем ласкаете, успокаиваете, возбуждаете. Это ваш мир, ваш замок. Это мир?

Лена: Да, это мир.

Терапевт: Второй мир, в котором вы живете — мир вашего реального дома. Это ведь тоже мир?

Лена: Да.

Терапевт: Третий мир — в котором ничего не существует. Вы там — прах и пепел, пена. Все люди равны. Ничего там нет. Вы знаете, что просто плавно существуете, растворившись где-то. Других нет, вас нет, вам спокойно или неспокойно, нет забот, нет начала и конца, прошлого и будущего. Но все-таки что-то есть. Это ведь тоже мир. (Лена кивает.) Это третий мир. Четвертый мир — мир сконструированный, но тем не менее реальный. Это не дом, это мир, в котором может жить другой принц, чужие дети. Это мир, куда вы уходите в гости. Он может быть интересен, из него можно уйти когда угодно, как из мира мечты. Он имеет немного от мечты, немножко — реального дома, немножко — как в том мире, где ничего нет. Это ведь тоже мир? (Лена смотрит “в себя”, кивает.) Это четвертый мир. Как же вам жить в этих четырех мирах, чтобы приносить какие-то вещи из них, смешивать, иногда терять, иногда находить. Чтобы не было такого: в один мир входите, вдруг дверь щелкает и выйти уже не удается. А раз есть такой страх, то быть в мире, где находишься, уже не совсем полноценно. В этом будет заключаться неполноценность? (Лена наклонила голову и трет рукой подбородок.) Может, необходимость независимости заключается в том, чтобы то уходить в один мир и там находиться, устроить его для себя как норку, то из этого мира возвращаться в другой мир и там тоже жить сколько угодно, а затем, когда захочется, переходить в третий мир... Может, в этом независимость и заключается?