|
Терапевт: Давайте представим, что это не такой уж и большой отрезок времени — такая будочка, вы через нее будете перепрыгивать. Если вы двигаетесь назад, за нее, вы ее перепрыгиваете; она прочная, вы за нее не задеваете, идете назад, а если направляетесь вперед, опять через нее перепрыгиваете и идете спокойно вперед. Полина: Будочка? Терапевт: Бункер... В нем радиоактивное прошлое. Оно надежно изолировано. Полина (задумчиво подпирает рукой голову, вздыхает): Так. Образ такой: забор начинается сразу за спиной. Терапевт: Вчера? Полина: Да, даже, может быть, до обеда. Но есть дверь, можно войти. Там написано: “Опасная зона”. Действительно, бункер. Наверху — маленький кусочек, а внизу — забетонированное пространство. До забора и дальше. А наверху — маскировочная земля, и там что-то растет. Я чувствую, можно зайти, походить... Терапевт: Значит, вы человек будущего, прошлого у вас нет? Полина: Нет. (Смеется.) Будущего, наверное, тоже нет. Терапевт: Вы человек настоящего, камикадзе. Прошлого нет, будущего нет, вся задача в том, чтобы направить самолет к нужной цели. Образ камикадзе можно интерпретировать по-разному. В частности, в нем содержится некая соотнесенность с тем, что она не одна на свете. Что существуют культуры, или культурные слои, которые живут так же, как она. Это образ, в котором есть только очень ярко выраженное “здесь-и-сейчас”, но в этот острый момент у человека становится как бы больше возможностей и больше жизни, чем у того человека, который на свою жизнь смотрит, как на бесконечность. Полина: Да, достойно прожить настоящее. Терапевт: Вы самурай. Вы готовы умереть, как настоящий человек. Полина: Мне это нравится. (С интересом смотрит на терапевта.) Терапевт: Умереть — значит оказать услугу человечеству, отдельному лицу, начальству, неважно кому, но здесь и сейчас. Нет прошлого, нет будущего, есть точное соответствие настоящему. Есть самурай. Полина: Вы знаете — мне нравится. (Кивает одобрительно.) Терапевт: Значит, остается только научиться делать харакири? Полина (задумчиво мотает головой): Нет, харакири не хочу. Терапевт: Меч нравится? Полина: Да. Терапевт: А вы готовы научиться владеть мечом? Ведь самурай — это особый кодекс, вы всегда должны быть готовы к смерти, находиться в чистом белье... Полина: Да, да... Терапевт: Разобравшись со своими делами... Полина: Да. Терапевт: Самурай благороден в своих прошлых поступках, он бросается на смерть и рубится не щадя живота своего, он столь храбр, что может избегнуть смерти, но должен быть к ней готов. — 120 —
|