|
Терапевт: Угу, угу. Полина: И еще бы мне хотелось каждый день делать какие-нибудь физические упражнения. (Мечтательно смотрит вверх.) Йогу или еще что-нибудь, в общем, как-то двигаться. Терапевт: А в чем проблема с отпуском? Полина: Не могу понять. Какая-то нерешительность. Трудно выбрать. (Вертит в руках футляр для очков.) Когда нечего выбирать — все очень хорошо. Или когда есть только два варианта, тогда я выбираю методом исключений: это мне не подходит, значит, то, что остается, мне тоже не очень подходит, но все-таки как-то подходит. А когда есть несколько вариантов, я просто теряюсь, не могу выбрать. Поэтому я никогда не училась играть в шахматы: там очень много вариантов, у меня начинает болеть голова, и все... (Кладет ногу на ногу.) Отпуск... Разрешено разбивать его хоть на три, хоть на четыре части. Ясно, надо разбить. На сколько разбить, как какую часть построить? Я теряюсь. Терапевт: Как вы думаете, с чем проблема связана? Полина: Не знаю. Терапевт: Вам не хочется после отпуска возвращаться обратно? Не хочется принимать решений? Полина: Не хочется принимать решений. Терапевт: Вам хочется после отпуска возвращаться обратно к жизни? Полина: Как правило, да. Мне довольно скоро надоедает отдыхать. Через десять дней точно. Терапевт: Еще какие возникают сложности? Полина: Если я поеду в одно место, то другого ведь уже не будет. Терапевт: А куда вам хочется ехать? Для примера: в одно место, во второе или вообще никуда не хочется ехать? Полина (перебивает): Или остаться вообще дома! Терапевт: Может, вы выбираете поехать туда, или поехать сюда, или лучше никуда не ехать, а просто лечь лицом в подушку и не двигаться. Потом вы думаете: нет, нельзя, надо все равно что-то делать дома. Полина (задумчиво смотрит перед собой): Какие-то варианты уже перепробованы. Пробовала оставаться дома. Дома тоже можно отдохнуть, вставать когда хочешь, вообще не вставать. В конце концов, кататься на лыжах в парке. Но все оканчивается какими-то делами дома, никаких прогулок. На мой взгляд, проблема заключается в том, что у клиентки нет ясной идентификации. Она в каком-то смысле могла бы быть и тем, и этим, она принимает разные формы. То, что она переводчица, тоже отражает проблему отсутствия ясной идентификации, которая оставляет опасность того, что вдруг на нее что-то нахлынет, и она не сможет отвечать за себя. Отсюда такая тщательность, привязанность к внешним обстоятельствам, понятным обстоятельствам — это для нее способ хотя бы внешне себя идентифицировать, глядя извне, четко осознавать кто она. — 117 —
|