Прощай, страдание

Мы все засмеялись, и баба Гуля спрашивает:

— Ваш торг закончился?

— Да, — ответил я.

Баба Гуля посмотрела на тетю Наилю, а она головой мотнула — мол, закончила.

— Теперь объясните-ка, что у вас произошло?

Я ринулся к бабе Гуле — под ее крылышко — и говорю:

— Тетя Наиля говорит, что земля не заразная, а я говорю, что для дитя — заразная. Вот и весь наш спор.

Баба Гуля немного от меня отодвинулась, посмотрела удивленно, и глаза ее заискрились хитростью.

— Сынок, а что ты хочешь от меня услышать?

— Что тетя Наиля заблуждается.

— Давай посмотрим, чем для нас земля является?

— Матерью, — неожиданно для себя ответил я.

— Так. Она нас кормит, поит, одевает, носит нас, опору создает. Ну-ка, упади-ка.

А сама меня толкает. Я упал.

— Ну как — далеко упал?

— Нет. На землю.

— А мать тебе — зараза?

— Ну-у-у, — я тяжело задышал и головой замотал. — Иногда бывает.

— А убрав обиды на маму? Она зараза?

— Нет.

— Дак земля — это мать, нянька, грудь, еда, сила и опора?

— Да.

— Одним словом — жизнь. Так?

— Так.

— Когда ты позавчера поранился, что на рану сразу же прилепил?

— Глину.

— А глина — это земля?

— Да.

— А когда ты маленький был, только-только оперившийся, чего в рот тянул?

— Землю, травку, вещи. Пробовал все на вкус.

— Странно — и не отравился! Или мы с трупом разговариваем?

— Да нет, со мной.

— Кто в прошлом году с животом мучался?

— Я.

— И чем тебя бабка Матрена выходила?

— Землей поила.

— Вот так, сынок. И то, что тебе нравится зелень немытую есть — это твой организм просит земли. Желудок поправить, кишечник прочистить. Силу тебе дать. Посмотри на себя, пощупай, ведь еще не отравился, жив?

— Нет. Не отравился, жив.

— Вот так дитя изучает природу, находясь под деревом или под кустом, берет знания, силу и опору у земли. Занимаясь своим делом, не мешает маме. И мама не встревает в дело дитя. А по необходимости, мать вместе с дитем даже оставались в поле ночевать.