|
Но вдруг Гордеев ощутил боль. Он весь качнулся, безвольная голова ударилась обо что-то, его приподняли, шаря под ним в поиске чего-то, и, видимо, найдя, швырнули тело на прежнее место. Однако с разгону оно перекатилось через топчан и всей тяжестью грохнулось на пол. От удара в голове что-то сверкнуло, в понимании отобразились неясные тени и постепенно из сумрака выплыли стеллажи с телами. Они лежали тихими рядами с бирками на ногах. Осмотревшись, Гордеев и на своём пальце заметил табличку. Морг! Холодно, темно, непонятно. Попробовал встать. Многие попытки, наконец, увенчались успехом: он смог устоять на четвереньках. На такое достижение ушли все силы, так что в следующие просветления приходилось всё труднее бороться с непослушным телом. И когда удалось устоять на ногах, он, шатаясь и опираясь на мёртвых соседей, направился в сторону дальних голосов. Распахнул очередную дверь и ... оказался за праздничным столом: врачи провожали уходящий 1964 год. Среди белых халатов и богатых яств вид обнажённого жёлто-синего человека с висящей биркой казался вызывающим и невозможным. Это же надо иметь такую наглость, чтобы появиться из мертвецкой в непотребном виде в самый разгар веселья и живым людям испортить торжество. Когда оторопь прошла, медсестра набросила на Гордеева чей-то халат как бы признавая за ним право быть живым. Однако мнение стражей здоровья было иным. Они окружили пришельца, мигом свалили на стул и ловко прибинтовали руки-ноги наглеца. После скоротечной победы наступила тишина, в воздухе повисло очевидное решение: был мёртвый – пусть и остаётся мёртвым. Гордеев понял, что сейчас его снова будут убивать. И чтобы сбить накал сговора, он спросил: „А зачем вы меня мёртвого на пол бросали?” Присутствующие переглянулись. Из них никто в мертвецкую не входил, но шум, падение и возню слышали и, чтобы снова не вникать в пугающее событие, предпочли не заметить очередную опасность. Дело в том, что в морге появился призрак. Уже несколько недель кто-то переворачивал трупы явно пытаясь что-то отыскать. Как только зажигают свет, в помещении мёртвая тишина. Стоит его погасить, начинается шорох и скрип лежаков. „Ты видел кто тебя бросал?” И Гордеев, ловя ускользающую память, обрисовал того, кто его больно катал по полке. На заговорщиков опустился испуг. По описанию они опознали умершего неделю назад и похороненного перед тем, как уложить Гордеева на его место. А может и он ожил? Тогда есть опасный свидетель. Наступила зловещая пауза. — 3 —
|