МЕДИЦИНА

Что значит, например, "наличие здравого смысла и трезво­го взгляда"? Вот фраза автора100 для пояснения самой важ­ной сути органа, касающейся нервной, а значит, болевой чувст­вительности: „Печень мало пронизана нервами. Нерв­ные окон­­­чания имеются лишь в тонкой капсуле, покрываю­щей поверх­ность печени.” Упомянутая здесь капсула – это и есть онторея. Врач Алексей Садов, безусловно совре­мен­ный специалист и уж подавно со здравым смыслом и трезвым взглядом. Тогда по­чему же его умственное богатство оказалось недостаточным для уяснения того объекта, который наблюдается глазами и на ощупь воспринимается пальцами? Да потому, что Алексей Викторович, будучи профессионалом, ко всему разнообразию мира подходит именно с заученным клише. Положено органу, с его точки зрения, иметь сосредоточенные параметры, так из­воль их иметь, коль ты настоящий орган, а не какой-то при­блудный самозванец. Если же перед взором оказалось нечто непривычное да ещё с очертаниями, не отмеченными в анато­мическом атласе ... что с ним церемониться: назовём капсулой и поскольку она тонкая, почти плёночного вида, так и пользы от неё для организма мало. Отбросим в рассуждениях и перей­дём к тому, чего много, что в учебниках разрисовано красками и одобрено "всей научной общественностью". В самом деле, два с половиной килограмма печень и при ней какая-то тоне­нькая ткань едва ли потянет на двадцать пять граммов. Стоит её учитывать? Разделим 25 на 2500, получим 0,01. Если ею пре­не­бречь, то погрешность в оценке массогабаритного пока­за­теля составит всего один процент. В медицине такая мелочь в расчёт не берётся, ибо проследить бы за крупностью.

Что же произошло фактически? В мировоззре­нии врача нет иных примет объекта, как только его форма. Но печень, лежащая на столе хирурга и покрытая тонкой почти прозрач­ной онтореей, смотрится так же, как и без покрытия. Форма в обоих случаях с позиций развитости наблюдателя остаётся та­­кой, что рассудок различия не замечает. А если его нет, то нет и повода для анализа, для осмысления происходящего. Вижу орган с названием печень, значит, он весь тут, весь прямо по Везалию, Гарвею и подтверждённый шеренгами хирургов. Это демонстрация трагедии материалистического подхода к миру.

Из комплектного объекта прихотью созерцательного ума выхвачена одна второстепенная компонента целого объекта – форма, и вся дальнейшая познавательная нагрузка возложена на тень от предмета вместо того, чтобы изучать сам предмет. Ну что ст?ит предположить, что печень является личностью? Если бы живое, вроде человека, можно было бы изготовить из неживого в виде набора химических соединений, то приш­лось бы невероятно усложнить бытиё, поскольку понадобил­ся бы огромный рой вспомогательных служб по проектиро­ва­нию, контролю, сопровождению, наказанию, определению цели и средств движения. В свою очередь, над ними пришлось бы тоже надзирать, что выстраивает безответственную пирамиду без конструктивов достижения устойчивости. Исходя из зако­на наименьших затрат на единицу полезности, оказалось самым обоснованным требованием построения сущего, чтобы всё жи­вое состояло из живого. Это и есть принцип составности. Коль человек живой, то его органы убывающей развитости также являются живыми. Это значит, что печень, как все оста­­льные части организма, представляет собой личность. В пер­вом приближении отношение между человеком и его органами примерно такое, как между царём и подданными. Правитель невозможен без народа, но и народ превращается в нежиз­нен­ную толпу без управления. В теперешнем естествознании из такой взаимообусловленной связки с предельным напряже­нием ума кое-как освоен только аналог народа, т.е неоргани­зованной массы, которая в силу своей разобщённости всегда несёт разрушение. Так наука трактует организм. Дескать, есть сердце, почки, руки, ноги, голова ... и другие нужные части и, коль они собраны вместе, то этого достаточно, чтобы внутри них сами по себе образовались некие управляющие силы, вро­де нервной, кровеносной, эндокринной ... систем, объединяю­щие толпу органов в слаженно работающую структуру. Но все эти системы сами являются материальными. Тогда полу­чается, что вещество само себя превращает в живую конструк­цию. Последствия такого заблуждения ужасны.