|
Если же терапевт не достаточно включен в переживания своей пациентки, он может ошибочно спросить ее, почему она боится матери, в то время как пациентка хотела поговорить с матерью о своей обиде. Такое высказывание может только прервать последовательность. Следование ложным “знакам” может прежде всего замедлять последовательность, требуя от пациента дать ответ, вместо того чтобы спокойно продвигаться дальше, задавая вопросы или просто наблюдая за ним. Кроме того, это может сместить сознание пациента к другому “я”. В нашем случае реальная пациентка в результате выявила свое “испуганное”, а не “разгневанное я”. Возьмем другой пример: пациентка очень взволнованно рассказывает терапевту о своей ссоре с начальником. Если же терапевт начнет спрашивать ее об отце, он может прервать разоблачение ее “я”, которое уместно в разговоре о начальнике. А если обратить внимание на то, каким ноющим тоном она говорит о начальнике, когда ей просто хочется рассказать историю о том, как он ее третирует, это тоже может создать дополнительные пробелы, вместо того чтобы упрочить последовательность переживаний. Возможно, терапевт не так уж ошибается, когда считает фигуру отца важной для пациентки или придает значение ее интонациям. И все же, когда терапевт следует за знаками пациента, ему нужна не только точность попадания. Здесь важен и регламент. Если терапевт предполагает, что отец пациентки является важным элементом в ее взаимоотношениях с начальником или ему важны интонации ее голоса, раньше или позже пациентка, возможно, предъявит знак, который укажет на отца или ее голос, — к этому ее подводит бдительность терапевта. Согласованность между терапевтом и пациентом безусловно является основой успешной терапии, но она не должна быть довлеющим фактором. Терапевт должен приспосабливаться к предпочтениям самого пациента. Его чувственные и побудительные мотивы могут быть более уместными, чем стойкие привычки к последовательности, с которыми он живет долгое время. Ориентация на знаки пациента является главной составляющей терапии, но терапевту также необходимо быть настроенным на вязкость, которая препятствует дальнейшему движению. Терапевт не должен быть заложником постоянной согласованности с приоритетами пациента. Он всегда бдителен к перестройке “я” пациента, даже когда вступают в силу привычки пациента к прерыванию. Я приведу случай, когда мое предчувствие следующего момента разошлось с представлением пациента о себе. Этот пациент всегда очень быстро говорил. Мне казалось, что его быстрая речь означала желание быстро миновать контакт со мной и другими людьми. Когда же я попросил его попробовать говорить помедленнее, ему показалось это обидным. И я подумал, что ориентировался на неверный “знак”. Мой пациент сопротивлялся, но затем все-таки покорился и стал говорить немного медленнее. Когда ему это удалось, он был поражен, обнаружив в себе чувство интимной близости, которой избегал всю свою жизнь. Испытав это чувство, он потеплел, и его “теплое я” получило дополнительную поддержку. — 68 —
|