Гештальт-терапия: Отношение

*1 Обращение ко II Международной Конференции по Гештальту (Мадрид, 1987 г)

Подобно Панчо Униусу, сидящему рядом со мной, я начал свою жизнь в Чили — особого патриотизма я тут не испытываю, поскольку никогда не чувствовал там себя как дома; пока рос и жил там, я был скорее чужаком. В Беркли приехал как в оазис, тут начинаются годы моего учениче­ства, годы странствий. А теперь мне кажется, что лучшую часть своей жизни я проведу в Испании. На переезд меня подвинуло приглашение коллег и друзей не только препо­давать здесь (я начинаю трехгодовой летний курс начиная с этого года), но и, благодаря Игнасио Мартину Пойо, жить и работать в «Королевстве Бабий» — рядом с Алмерией.

Заканчивая со своей личностью (Гештальт любит, что­бы дело касалось личности), я обращаюсь к первой из двух тем, которые хотел бы обсудить как аспекты Гештальта: это место Гештальта среди классических «путей роста».

Начну с близости Гештальта и некоторых духовных тра­диций, затем выскажусь о том, с чем, по моему мнению, Гештальту не следует расставаться в своем кредо и практи­ке, что может его обогатить.

Мы живем во время, когда испытываем одновременное наличие великого множества терапевтических и духовных методов. Подобно тому, как в истории музыки было время, когда человек жил настоящей звучащей в данный момент музыкой, затем музыку научились записывать, и теперь мы все больше живем одновременно и с сегодняшней музыкой, и с музыкой, ставшей историей. Точно так же мы сопостав­ляем и всемирное развитие, и развитие личности в одновре­менном использовании вклада всех культур.

Когда я спрашиваю себя, какой из огромного репертуара методов ближе всего к Гештальту, первое, что приходит в голову и о чем я говорил в своей книге «О психологии медитации» (в соавторстве с Робертом Е. Орнстайном, Нью-Йорк, 1971 год) почти 20 лет назад: естественно-еи-пассана, медитация, представляющая первую и наиболее характерную технику буддизма, являющаяся ни чем иным, как вниманием к «здесь и теперь». Разница между ними заключается в том, что в классической буддистской меди­тации практика обращения к «непосредственным данным сознания» (говоря словами Бергсона) не является межличностной деятельностью, это деятельность в одиночестве, обычно в молчании и неподвижности. Поэтому можно ска­зать, что Гештальт-теория (как говорил Джим Симкин) — это практика «здесь и теперь» в контексте «Я и Ты».

Параллельность Гештальта буддизму не заканчивается традицией хинайаны, где главной практикой является випассана. Хотя Гештальт и можно рассматривать как откры-тие заново (если не применение) випассаны в межличностной ситуации, Фритц был все же более близок Дзену, чем традиции хинайаны.Такое влияние оказали на него его друг и последователь Эмил Вейсс в Нью-Йорке и поездка в Японию. Когда он переехал в Калифорнию, это влияние вызвало особый интерес у представителей местной культуры (гораздо больший, чем где-либо в другом месте на западе), которые в те годы сильно увлекались востоком, в особенности замечательной интерпретацией Дзена Ала­ном Уаттсом.