Гештальт-терапия: Отношение

Я воспринимаю Гештальтное терапевтическое отноше­ние и «путь» Гештальта воистину как «учение» — и к тому же Учение с большой буквы. Здесь нет правил — только осознание. Осознание и спонтанность. Или лучше — осоз­нание и естественность. Естественность — это не импуль­сивность, а нечто, что Фриц интуитивно определял как синтез спонтанности и взвешенности. (Этого довольно мно­го в Дзене, особенно в искусстве Дзена). Спонтанность, но контролируемая спонтанность. Высший синтез, предел психотерапии как искусства. Творческая психотерапия, ес­ли так можно назвать. В противовес психотерапии как ис­кусству существуют иные системы психотерапии со своими правилами, приемами и ритуалами. Гештальт богат своим репертуаром психотерапевтических заготовок, однако это в нем не самое главное, принимая во внимание его внешне невидимое усиление лечебного воздействия через аутен­тичные столкновения.

Я думаю, что процесс Фишера-Хоффмана замечатель­но эффективен, даже несмотря на системную закоснелость, систематизацию. Интересная получается вещь. Тут у вас и искусство психотерапии и технологии, можно настолько отточить технологию, что средненький терапевт, обладаю­щий ею, сможет сделать больше, чем плохой художник, работающий с крупной формой.

Среди новых систематизированных терапевтических процессов, таких, как терапия примитивных восклицаний (primal scream therapy), наукологии, НЛП и т.д., я думаю, что процесс Фишера-Хоффмана или «Четверичности» осо­бенно интересен Гештальт-терапевтам, поскольку ему присуще следующее: во-первых, он ведет индивида через направляемый катарсис боли и гнева, переживаемых во время подрастания при отце и матери или их заменяющих людях. Также он задействует направляемый аналитиче­ский процесс внутривидения в ранний период жизни и те­перешнюю личность. И, однако, процесс не останавливается на катарсисе и внутривидении, но продол­жается к направляемому «пересечению» на дальнейшее ви­доизменение по отношению к прошлому индивида и родителей. В крупных формах Гештальта вы работаете ор­ганично, задействуете катарсис прошлого, как только оно всплывает в потоке переживания, в континууме осознанно­сти. В органичности воздействия в момент появления есть нечто неординарное, тут необходимо разобраться. Здесь мы имеем дело с «временной дорожкой», как говорят науколо-ги. У нас есть «пленки воспоминаний», каждое отдельное воспоминание является болевым компонентом этих пле­нок, для полноты картины необходимо обратиться к вре­менной дорожке хронологически и в соответствии с отражаемым в ней значением. Иногда на сеансе Гештальта вы выражаете немало гнева по отношению к матери из—за того или этого, к примеру, а на другом сеансе даже и не помышляете об этом. Между тем важно, чтобы все наше переживание было изменено так, чтобы мы смогли охва­тить и интегрировать понимание своей жизни, характера и ситуации. Этим как раз и занимается процесс Фишера-Хоффмана. Он выделяет полный катарсис боли, вовлечен­ной в отношения с родителями, поскольку он основывается на положении, что наши отношения ненормальны, так как изначально ненормальными были наши отношения с роди­телями. Это повторяет психоаналитическую точку зрения: наш контакт с миром ненормален, так как изначально не­нормален был контакт с миром по рождению. Мы пригово­рены к постоянному повторению из-за того, что не доводим до конца отношения с родителями.