Танцы с семьей

Майк: Что вы хотели бы, чтобы я здесь показал?

К: Ну, не знаю - например, до какой степени ты можешь в принципе обезуметь... или насколько безумным ты был когда-то. Как если бы ты считал себя хозяином своей собственной жизни вместо того, чтобы разрешить семье управлять ею.

Майк: Не знаю, я во все это не вмешивался.

К: Что ты будешь делать, когда старик переедет в новый дом и перестанет тайно наблюдать за тобой? Женишься? Или же заставишь работать свою сестру?

Майк: Не знаю, может быть, предложу другим людям переехать туда. Знакомым ребятам.

К: А это действительно идея! Ты можешь положить начало мужской общине. Но для этого тебе надо будет обзавестись хорошим поваром.

Майк: Да, кем-то, кто действительно смог бы помочь.

К: Ты можешь дать объявление о поваре в один из журналов для гомосексуалистов.

Майк: Это меня не интересует. Я бы позвал друзей.

Ввести нового участника в уже установившуюся группу всегда непросто. Не удивительно, что Майк осторожничает и не желает слишком обнажать свой внутренний мир. Но не только из-за неудобства сложившейся ситуации - таков его собственный стиль, и прежде чем рисковать, он должен адаптироваться к условиям. Это может отражать его ощущение, что является безопасным в семье.

Между тем наступил последний день нашей работы, поэтому времени для неторопливого вступления и раскачки нет. Однако, как и любому другому члену семьи, Майку нужно, чтобы его ввели в курс дела. Когда он ушел от моего прямого приглашения к самопредъявлению, я возвратился к той формулировке, которая была выработана семьей раньше - по поводу сексуальности. Когда я спросил его о женитьбе и он ответил мне, что с большим удовольствием пригласил бы друзей жить с ним - моя реакция была автоматической. Реплика по поводу журнала для гомосексуалистов являлась отраженной, не спланированной заранее.

Приложив такие усилия и убедившись в том, что Майк худо-бедно включился в ситуацию, я обратился к Гейл. Я знал, что в семье она играла роль профессионального козла отпущения, и, несмотря на то, что эта роль безоговорочно принималась всеми членами семьи, я начал с того, что бросил вызов данному статус- кво.

К: Знаешь, Гейл, одна из ситуаций, которую мы обсуждали, состояла в том, как много в Маме от простушки. Очевидно, что для всех членов семьи она является как бы дурочкой. Слушая ее, я заинтересовался, пыталась ли ты играть ту же роль в семье вместо нее.

Гейл (Г): Не знаю, подхожу ли я для роли дурочки. Я просто хочу быть сама собой... не обязательно такой, как моя мама.