Семья в психологической консультации

Обычно семейный миф формируется на почве какого-то неразрешенного кризиса — развода, чьей-то смерти, семейной тайны. Ферейра считает, что семейный миф воз­никает в тех семьях, для которых характерно расщепле­ние и отвержение чего-то нежеланного, травмирующего, а потом для дальнейшей защиты вырабатывается какой-то «фантом». В семьях, с которыми мы проводили сов­местную семейную терапию, миф всегда оказывался ре­конструируемым и довольно поверхностным, например:

«Мы не можем расстаться, потому что наша дочь очень больна и слаба». Клиенты обратились потому, что миф дал трещину: родители чувствовали, что даже ради бо­лезни девочки они не могут быть вместе, настолько они опротивели друг другу.

Сторонники подхода к семье с точки зрения семейного мифа считают, что все семьи имеют какие-то мифы, дру­гое дело—хороший это миф или плохой. Дж. Бинд Холл и А. Ферейра сводят семейную терапию к разру­шению того мифа, который уже и так дал трещину, и по­строению нового семейного мифа.

В совместной семейной терапии широко используется понятие идентифицированный (выявленный) пациент (identified patient). Это тот член семьи, на которого при

-152-

обращении жалуются больше всего, с кем связывают основные проблемы семьи его родные. Совсем необяза­тельно, что он действительно самый неблагополучный. Как правило, в ходе работы оказывается, что семенные трудности лишь отчасти объясняются проблемами иден­тифицированного пациента. Чаще всего такая роль от­водится ребенку.

Сходным с этим понятием является понятие «козел отпущения», которым пользуются, в частности, С. Минухин (S. Minuchin, 1974) и Р. Спек (R. Speck, см.: А. Вгу, 1972). На «козла отпущения» сваливаются все семейные грехи, его обвиняют во всех проблемах. Инте­ресна точка зрения Р. Спека, который считает, что су­ществование «козла отпущения» естественно для любой семьи, но каждый член семьи должен побывать в этой роли. Если она закрепляется за одним человеком на­долго, семья заболевает. Поэтому Р. Спек в своей работе старается укрепить «козла отпущения», усилить его внутренние потенции, подвигнуть к борьбе за свои права и постепенно передать эту роль другому члену семьи.

Идентифицированному пациенту и «козлу отпущения» противоположно понятие здоровый член семьи. Это че­ловек, на которого более всего может положиться психо­терапевт, чья позиция в семье наиболее конструктивна, кто менее всего искажен дисгармоничными отношениями. Он как бы становится эмиссаром терапевта в повседневной жизни семьи, получает от него право и поддержку на это.