|
Да, и даже хуже. Это было настолько невыносимо, что однажды я почувствовал, что больше не выдержу, и прибег к транквилизаторам, чтобы заглушить душевную боль. Когда это не помогло, кто-то мне посоветовал: «Почему бы тебе не принять кое-что посильнее под названием торазин1 ?» Помню, как, приняв дома этот самый торазин, я отправился на работу на метро. Двери вагона стали закрываться, когда я входил в него, и я начал падать. Сначала я не связал это с торазином. В общем, я поплелся назад домой и не вошел, а буквально ввалился в двери — до того сильно он на меня подействовал. Я отключился и на работу в тот день так и не попал. Это была низшая точка моей торговой карьеры. Вы так и не смогли собраться с силами и вернуться на рынок бобов? Нет, я боялся проиграть. Вы ранее сказали, что, несмотря на эту ошибку, к концу года довели свой счет до 64 000 долл. Что было дальше? Примерно в то же время мне иногда приходилось бывать на хлопковой бирже. От шума и криков трейдеров у меня повышался адреналин. Для меня это было самым притягательным местом в мире. Но, как я узнал, чтобы попасть туда, нужно было предъявить 100 000 долл. наличными. У меня же помимо торгового счета не было практически никаких средств, так что я не мог выполнить этого условия. ' Антипсихотическое средство (торговая марка «Thorazine»), используемое при лечении шизофрении с симптомами раздвоения личности, параноидальной концентрации на одном предмете, галлюцинациях. Позволяет многим пациентам психиатрических клиник вернуться к приемлемой жизни в обществе. — Прим. ред. Майкл Маркус45 Я продолжал успешно торговать и через несколько месяцев перевалил за 100 000-долларовую отметку. Примерно тогда же Эд Сейкота посоветовал мне сыграть на повышение рынка кофе. Я так и сделал, но разместил стоп-приказ чуть ниже текущего рынка — на тот случай, если он пойдет вниз. Рынок развернулся, и я вскоре был остановлен по этому стоп-приказу. А у Эда, который всегда следовал за более крупными тенденциями, такого приказа не было. В итоге в течение нескольких следующих дней он был заблокирован на нижнем пределе рынка. Убыточная позиция Сейкоты ежедневно блокировалась, а я оставался вне рынка. Эта ситуация была прямо противоположна той, что сложилась во время моей сделки по соевым бобам, когда у него была выигрышная позиция, а я был вне рынка. Вопреки себе я испытывал от этого нечто вроде удовлетворения. «Что же это за место такое, где одни радуются неудачам других?» — думал я. Именно тогда я понял, что мой дух соперничества слишком силен, и решил стать трейдером на площадке Нью-йоркской хлопковой биржи. — 23 —
|