Криптономикон

В дверь стучат. Рэнди встает, надевает бархатный гостиничный халат. Смотрит в глазок, почти ожидая увидеть пигмея с трубочкой отравленных стрел, хотя не отказался бы от соблазнительной восточной куртизанки. Однако это всего лишь Кантрелл. Рэнди открывает дверь. Кантрелл заранее выставил ладони жестом: «Все, уже заткнулся».

– Не беспокойся, – предупреждает он. – О делах говорить не буду.

– В таком случае я не разобью эту бутылку о твою голову, – говорит Рэнди. Вероятно, оба чувствуют одно и то же: сегодня слишком много всего произошло, и единственный способ осмыслить события – не говорить о них. Мозг проделывает большую часть работы в то время, когда его хозяин думает о чем‑то другом. Поэтому иногда нужно нарочно сочинять посторонние темы для разговора.

– Идем ко мне в номер, – говорит Кантрелл. – У меня Пекка.

– Финн, которого взорвали?

– Он самый.

– А чего он здесь?

– А чего ему здесь не быть? С тех пор как его взорвали, он ведет технокочевой образ жизни.

– Это просто совпадение или…

– Нет, – говорит Кантрелл. – Он помогает мне выиграть пари.

– Какое?

– Несколько недель назад я рассказал Тому Говарду про ван‑эйковский перехват. Том ответил, что это сильно смахивает на брехню. Поспорил на десять акций корпорации «Эпифит», что я не смогу это сделать за пределами лаборатории.

– Пекка в таких вещах сечет?

Вместо того чтобы просто сказать «да», Кантрелл делает серьезное лицо и сообщает:

– Пекка пишет об этом главу в «Криптономикон». Он считает, что есть лишь один способ обороняться: осваивать технологии, которые могут использовать против нас.

Звучит как призыв к оружию. Отступать стыдно, и Рэнди влезает в брюки, которые так и стоят гармошкой, где он их сбросил, вернувшись от султана. От султана ! По телевизору идет репортаж о пиратах в Южно‑Китайском море, которые отправляют команду захваченного корабля прогуляться за борт.

– Весь континент, блин, один сплошной Диснейленд без мер безопасности, – замечает Рэнди. – Это только мне кажется сюрреалистическим?

Кантрелл ухмыляется.

– Если мы начнем про сюрреализм, то закончим сегодняшней встречей.

– Верно подмечено, – говорит Рэнди. – Пошли.

Прежде чем Пекка стал известен в Силиконовой Долине как «финн, которого взорвали», он назывался «чувак с виолончелью», потому что питал к своей виолончели почти аутистскую привязанность, таскал ее повсюду и все время старался запихать в верхнюю багажную сетку. Без всякой связи, его специальностью было радио, и занимался он аналоговыми штучками.