|
Вначале она была виноватой девочкой и девушкой, от того что не чувствовала себя “скромной” - была веселой. Потом - потому, что, искренне веря в то, что “хороший человек” не она, а - муж, старательно, со всей силой своего неистового темперамента и упорства, втискивала себя в эту “хорошесть”, но не смогла втиснуть. Она, с одной стороны, всегда не могла угодить невыбранным, неразделенным, непонятым ею его требованиям. С другой - чувствуя внутренний бунт, сопротивление и скрывая его, втайне ощущала себя лгуньей. Мужа считала все лучше. А себя плохой, и все хуже и хуже. Теперешние утраты она ощущала справедливым наказанием за ее вину. И всеми своими масками выпрашивала прощения. Принять прощение она не чувствовала себя вправе. И вся эта внутренняя морока ощущалась, руководила ею, но не сознавалась. Жить дальше, обнаружить и признаться себе, что у нее на это есть силы, значило простить себя. Именно этого - ей было нельзя! Она просила у меня здоровья, значит - будущего, а принять просимого не могла... пока! Об этом чувстве вины, едва выслушав и перебив, я и заговорил-с ней на первом приеме. Сразу после вопроса о самоубийстве сына. Такое впечатление, что вы самая виноватая из всех людей на свете! Вы - бог! Вы могли быть другой. Вам надо было себя другой родить... в другом месте и времени. Вырастить себя с другим характером. Лучше б вас не было на свете! Ничего бы этого вообще не произошло!? Сын бы не погиб и... не родился! И мужа вы на себе, такой неподходящей ему, насильно женили! Он был беззащитным мальчиком, несмышленышем, а вы на него налетели и обхитрили..., - я наговаривал ей вслух в абсурдной форме чепуху ее невысказанных самообвинений. - Надо было себя сломать! Выдрессировать! Вообще стать мужчиной, как он. Надо было вам его на мужике женить. Было бы у них полное взаимопонимание. И ваша бабья глупость не мешала бы - рай! - Я думаю, вы виноваты и очень - в одном... Я перешел на обычный тон. - Зачем вы не обнаружили ему сразу и не показывали ему всегда, что вы не такая, какую ему спокойно видеть? Что вы -другая? Не известно какая - живая! Я знал, к чему клоню, и не ждал ответов. - Вы понимаете. А нет, так сердцем чувствуете, что женщина с ее желанием жить, во что бы то ни стало, всегда права. Что мужчина, юноша, который осудил женщину, обиделся на нее, посягнул на ее свободу,- не жилец! Потому, что обиделся на живое в ней, в себе, на жизнь. Обиженный не вынесет натиска неизвестной, непонятной, непредсказуемой для него жизни! Обидится “на судьбу”. Впадет в тоску. Заболеет, сбежит. Ведь, как ни силься, от жизни с ее характерами и положениями не спрячешься! — 180 —
|