Внеречевое общение в жизни и в искусстве. Азбука молчания

Начало формирования внутреннего пространства

Координаты этого пространства — те ассоциации, которые закла­дываются у человека под влиянием значений координат внешних. Несколько позднее мы увидим отражение их в слове.

Итак, первой среди ассоциативных координат пространства внут­реннего мира становится вертикаль.

Все знают, как 2-летний ребенок «прячется» от нас, закрыв глаза ладошками. Погрузившись таким образом в темноту, он уверен, что его внешний мир исчез и для всех остальных. Два мира — внутрен­ний и внешний для него еще неразделимы. И так же, как при фор­мировании мышления речь ребенка постепенно разветвляется на на­правленную вовне и на себя, все пространственные ощущения раз­дваиваются на психологическое внешнее и на такое же внутреннее.

Как мы уже определили: для младенца в первое время после ро­ждения существовало только внешнее психологическое простран­ство, а точнее, внешняя вертикаль, состоявшая из внешнего верха и внешнего низа, представляющих из себя комплекс ассоциаций: моя зависимость, от меня зависимость (верх-низ), и, наконец, обобщен­ная Зависимость (вертикаль). Затем комплекс вертикальных ассо­циаций завершился формированием прочных установок, т.е., по оп­ределению психолога Узнадзе, «бессознательной направленностью к определенному содержанию сознания».

Вот подобного рода однозначные установки складываются у лю­дей в первый период после рождения по отношению как к верху и низу по отдельности, так и ко всей вертикали целиком.

Человек, если он бодрствует, не думать не может. Так же посто­янно, не прерываясь ни на секунду, он ориентируется в пространст­ве, его окружающем. Среда, т.е. комплекс внешних обстоятельств, в целях адекватного поведения диктует необходимость определения: отношения Я к этим обстоятельствам. Проходящее в знакомой сре­де квартиры, двора, дачного участка, рабочего кабинета или цеха не­заметно для нас, но вполне осознается в обстоятельствах незнако­мых или (как мы обычно говорим) «в новой обстановке».

В системе «Я— Все Остальное» определение местоположения сво­его Я среди окружающих объектов есть непременное условие, необхо­димое для ответа на вопрос «что есть сейчас Я?». Иными словами, «Я есмь» и «Я — в данном месте» — психологические синонимы.

На начальном этапе цивилизации у ведущего кочевой образ жиз­ни человека понятия «где Я?» и «что есть Я?» практически полно­стью совпадали. Если ручей передо мной — значит, у меня не будет жажды, если же ручей позади меня — значит, у меня уже нет жаж­ды. Если я увидел перед собой зверя — значит, буду с пищей, если же я стою над убитым зверем — значит, я уже обеспечен пищей и т.п. Но это «где среди объектов?» для определения ситуации нуж­дается в контексте.