|
Р. Брубейкер развивает другую трактовку национализма, подчеркивая неадекватность его деления на гражданский и этнический. Э. Смит отказался от соотнесения различных типов национализма с конкретными странами и этносами. Преодоление межнациональной напряженности он видит в объединении различных этнических групп в совершенно новую общность – политическую нацию. В этой связи В. Коротеева рассматривает проблему национального мифа. Миф этнической нации, как правило, имеет однозначно негативную окраску и осуждается как на научном, так и на общественно-политическом уровнях. Гражданская нация выглядит более респектабельно – в данном случае речь идет лишь о свободном выборе политической идентичности или преданности некоторым политическим принципам[214]. По мнению В. Коротеевой, подобный взгляд на этничность связан с попытками “либерального сознания” выработать четкую собственную позицию перед лицом усиливающихся глобальных националистических тенденций. В итоге это выливается в попытки отделить более приемлемые формы национализма от менее приемлемых. В свою очередь “Миф гражданской нации” порождает понятие “либерального национализма”, направленное на преодоление стремления “сторонников либеральной традиции к “коллективисткой” доктрине, возводящей ее национальную принадлежность в ранг основных ценностей индивида”.[215] К числу сторонников такого подхода относятся известные западные социологи Д. Миллер, М. Линг и О. Лири. Опираясь на труды Б. Яка и Б. Барри, В. Коротеева ставит под сомнение обоснованность “гражданского” и “либерального” национализмов. По ее мнению, изучение мифа гражданской нации показало, что свобода выбора, декларируемая этой моделью, преувеличена. На деле она ограничивается главным образом приобретением гражданства по праву рождения.[216] В целом же в западных социальных науках и общественном мнении все отчетливей проявляется тенденция к отказу от положительного восприятия “гражданского национализма”. Данные репрезентативных обследований населения Москвы и регионов Российской Федерации показывают, что степень национальной идентификации русских уступает аналогичному показателю титульных этносов национально-административных единиц России. Если в начале 90-х годов ХХ века происходил спад национальной идентификации, то с 1993 года имеет место ее медленный, но устойчивый рост. Как среди русских, так и среди титульных этносов субъектов федерации широкое распространение получили “идеологические принципы этнического права на территорию”.[217] В то же время право каждого этноса на собственную государственность, а значит и на выход из состава России, поддержали около 50% титульных наций и 20% русских (диагр. № 4). — 96 —
|