Юнг и постъюнгианцы

На рисунке 8 видно, как аналитик борется с равновесием между тем, что Ракер называл невротическим контрпереносом и собственно контрпереносом. Его раны облегчают эмпатию с па­циентом (2, 4, 5), но здесь есть опасность идентификации (2, 3). Тем не менее, схема показывает, что значит быть аналити­ком. Личность пациента оценивается, изучается, эмпатически фильтруется через психопатологию аналитика (1, 2, 4, 5),

Рисунок 9 основан на рисунке 8. Если пациент вызвал ка­кие-то чувства у аналитика, тогда пациент в большей степени ощущает аналитика как присутствующего в этот момент целите-\я. Кроме того, аналитик отражает на пациенте ощущение того, что тот принят, отражая тем самым перенос. Это позволяет па­циенту иметь свободную коммуникацию со своим внутренним целителем, идентифицируемым с его потенциалом. Это приводит к тому, что внутренний целитель вначале может выступить в образе ребенка или в какой-либо иной форме нового начала. Следует отметить, что оба рисунка (8 и 9) предполагают двуполюсный архетипический образ раненого целителя, а не отдель­ные образы болезни и здоровья.

К тому времени, как достигается стадия рисунка 10, и ана­литик и пациент развиваются и выходят за пределы параноидно-шизоидной тенденции к расщеплению образа другого на "только раненого" и "только целителя". Оба участника не расщепляют себя, поэтому у анализа появляется основа в виде целостного объекта. Это не исключает регрессии к этапам, изображенным на предыдущих схемах, и не следует принимать, что рисунок 10 естественным образом достигается при каждом анализе.

Можно утверждать, что понятие внутреннего целителя — всего лишь юнгианская фантазия. Следует рассмотреть, что го­ворят психоаналитики в связи с тем же фактором. Мы уже от­мечали обозначение пациента у Лангса как "союзника" и "лечащего", и понятие союза при лечении у Гринсона.

Мони-Керль в работе, озаглавленной "цель психоанализа", пишет, что он считает одной из целей психоанализа

"помочь пациенту понять и тем самым преодолеть эмоцио­нальные препятствия к осознанию того, что он внутренне уже знает" (1971, с. 104, выделено мною).

Райкрофт говорит:

"эго человека — это не пассивная единица ..., но активный агент, способный инициировать поведение, включая те, в ко­нечном счете, самозащитные формы поведения, которые из­вестны как неврозы" (1972, с. xxiv).