|
Но теория личности – это не теория психотерапии. Нездоровый человек уже не может быть отправной точкой построения теории личности. Когда вы описываете тенденцию и характеристики ядра, вы говорите, скорее, об истинной природе человека. Хотя мы можем восхищаться страстным нежеланием Роджерса устанавливать пределы жизненных возможностей, мы должны также признать, что принятая им модель теории личности задает логические требования четкости, касающейся генетического проекта, если эта теория нацелена на то, чтобы быть в полной мере достаточной для использования. Несомненно, сохраняя молчание по поводу реальных характеристик генетического проекта и в то же время признавая существование такого проекта, Роджерс поступает так, как это в позиции Фрейда было бы равнозначно рассмотрению инстинктов в качестве важных детерминант деятельности без объяснения, что они собой представляют. Все богатство понимания, приобретенное благодаря взглядам Фрейда на то, что существуют инстинкты жизнеобеспечения, смерти и сексуальный, было бы, конечно, утеряно. Может показаться, что в свете очевидной трудности априорного определения содержания врожденных потенциальных возможностей было бы вполне оправданно наблюдать за реальным поведением конкретных людей и на основе этого делать предположения относительно того, какими должны быть их потенциальные возможности. Несомненно, это важный способ построения теории. Но нужно осознавать, что хотя такой способ полезен при построении теории, он совершенно неприемлем в чем-то, выходящем за пределы такой временной основы. Ученому, использующему такой способ, надлежит четко прояснить, что, с его точки зрения, это просто прием и что он осознает ограничения, накладываемые на полноту его теории необходимостью использования такого способа. Не заняв подобную предупредительную позицию, он может впасть в логически неприемлемую дилемму рассуждений, замыкающихся в порочный круг. В случае Роджерса эта дилемма выглядела бы следующим образом. Он мог бы предположить, что врожденные потенциальные возможности определяют поведение, в то же время отстаивая необходимость использования наблюдений за поведением в качестве процедуры определения того, что составляет эти врожденные потенциальные возможности. Круговой характер такого рода рассуждений приводит к тому, что то, что должно быть объяснением, толкуется, в свою очередь, на основе того, что нужно объяснить. В рамках такого подхода невозможно было бы доказать, что вы как ученый ошибаетесь, а, поскольку логически невозможно доказать, что вы ошибаетесь, в то же время невозможно определить, что вы правы. Принятие такой круговой позиции может произойти только на основе веры или интуиции. Должны существовать какие-то логические или эмпирические средства для определения того, что представляют собой врожденные потенциальные возможности человека, и эти средства должны быть независимы от наблюдения за поведением, которое объясняется исходя из этих потенциальных возможностей. Только тогда будет возможно определить прочность позиции Роджерса. До тех пор отсутствие конкретного описания содержания врожденных потенциальных возможностей остается пунктом, опасно соблазнительным в своей гибкости. — 80 —
|