|
Один из двух оставшихся типов личности называется невротическим человеком. Его нужно понимать как человека, проявляющего тенденцию к отделению без тенденции к объединению. Как и художник, невротик сумел пережить боль от отделения от стада, но не прошел через конструктивную интеграцию художника с миром. Вместо проявления зрелой воли или индивидуальности невротик, кажется, остановился на уровне контрволи. Другими словами, он действует или против других людей, или совершенно отдельно от них. Кроме того, хотя его личность показывает значительную дифференциацию, ее интегрирующие элементы слабы. Его чувство отделения управляется, скорее, враждебностью и моралистической, а не этической виной. Здесь – ключ к пониманию недостатка в развитии, достигающего кульминации при неврозах. Этот недостаток связан с тем, что человека заставляли чувствовать себя виноватым и недостойным в период, когда негативизм, заключенный в контрволе, был в действительности совершенно нормальным явлением. А в результате происходит сверкомпенсаторное укрепление контрволи. Будучи взрослым, невротик по-прежнему демонстрирует контрволю в качестве единственного признака своей индивидуальности. И опять же можно выделить некоторые конкретные периферические характеристики, составляющие тип невротической личности. Невротик будет враждебным, склонным к негативизму, заносчивым, склонным к изоляционизму, критичным по отношению к другим, с выраженным чувством вины и т.д. Последний личностный тип – это тип среднею человека, у которого выражена только тенденция к объединению без тенденции к индивидуализации. Хотя невротик, с точки зрения Ранка, определенно хуже художника, средний человек хуже их обоих. Он представляет худший вариант, потому что он никогда даже всерьез не задумывался о возможностях развития собственной индивидуальности. Он ведет себя так, как если бы право на индивидуальность, гарантированное травмой рождения, вовсе не существовало. Монро (1955, с. 585) еще раз дает нам описание того, что Ранк имел в виду: "У каждого ребенка развивается что-то вроде контрволи в ходе переживания стандартных страданий и фрустраций постутробного существования. Многие дети, однако, вскоре обнаруживают, что можно так идентифицировать свою волю с волей своих родителей, что удается избежать чувства вины за отделение и боли, связанного с дальнейшим развитием собственной воли. Приспособление к воле родителей и позже к правилам более широкого круга общения – краеугольный камень подобных характеров. Там, где нет усилий, направленных на достижение индивидуализации, нет и конфликта по поводу конформности. Жизнь человека может быть тяжелой или скучной, но пока он воспринимает внешние условия как некую данность, пока они действительно кажутся ему частью собственной личности, он избавлен от внутренних страданий, причиняемых чувством вины. Ранк не имеет здесь в виду сознательных конформистов, поступающих так ради выгоды. Средний человек – это человек, который естественным образом приспосабливается к обществу, потому что он никогда не думал, что можно поступать как-либо иначе. Его отношения с обществом напоминают симбиотические отношения человека со средой, преобладающие в матке. Они представляют собой первое и простейшее решение проблемы, возникающей при рождении. Эта в значительной степени адаптированная личность демонстрирует относительно гармоничные отношения с обществом, но только потому, что она никогда на самом деле не дифференцировала свою собственную волю от значимого окружения. Он становится добычей социальных изменений, превращаясь в жертву или палача. Его истины обманчивы, а его добродетели могут внезапно исчезнуть, если социальная организация, к которой он принадлежит, сменит свои ценности". — 273 —
|