Теория языка

В самом деле, придуманный нами фонолог должен быть очень осмотрительным, наблюдательным, готовым воспринимать намеки справа и слева. Я представляю себе, что справа от него стоит грамматист, а слева — психолог, поскольку так оно и должно быть. Ведь не фонология, а грамматика, точнее, учение о слове, характеризует определенные отрезки речи как слова или как части слов. И это входит в число предпосылок нашего перечня. А современный психолог настоятельно укажет на то, что к звуковой характеристике этих образований, помимо звуковых признаков — фонем, — относятся также определенные гештальтные свойства. Аналогично тому, как в предложении существуют крупноформатные явления, подобные так называемой фразовой мелодике, фразовому ритму и темпоральным гештальтам, и в слове представлены такие же, но только малоформатные гештальты. Существует словесный акцент и словесная мелодика; о них, естественно, не следует забывать, и они не забыты в нашем перечне. Они относятся к музыкальным модуляциям, которые могут быть релевантны либо непосредственно синтаксически (например, как так называемая фразовая мелодика), либо окольным путем через ту модуляцию, которая осуществляется в звучании отдельного слова; ьbersetzen 'переводить (с одного языка на другой)' и ьbersetzen 'перевозить' в немецком языке — разные слова, хотя, разумеется, в обоих случаях это глаголы. Однако такого рода модуляции точно так же, как умлаут и аблаут, могут видоизменять и принадлежность к классу слов или служить непосредственно связующим средством; вспомним, например, о законе ударения в немецких композитах. Или скажем еще раз то же самое, но иными словами: каждое слово имеет свой мелодический облик, который не определяется целиком и полностью экспрессией но отчасти передает и его символическую значимость, а также его синтаксическую валентность.

Если принять перечисленные нами общие условия придания гештальтов звуковому потоку человеческой речи, то станет ясно, что наш перечень полон и завершен. Точнее говоря, не удастся обнаружить никаких сфер варьирования, которые следовало бы присовокупить как релевантные или, наоборот, исключить как иррелевантные. Однако, как мне кажется, важнее, чем доказывать его полноту, было бы попытаться на основе фактического материала, накопленного при общем сопоставлении языков, Во–первых, разработать для всех языковых семей типологию различным образом скомбинированного употребления перечисленных конститутивных полевых знаков и, Во–вторых, повсюду систематически указать функции этих средств, поскольку функции одного и того же средства могут очень сильно отличаться от языка к языку.