Субъект и объект практического мышления

Индивидуальная специфика мышления как практического или теоретического относительно независимая от характера деятельности субъекта, неоднократно отмечалась исследователями. В частности Аристотель, чья работа во многом предопределила современные исследования практического мышления, обращал внимание на то, «что юноша неподходящий слушатель науки о государстве: он ведь неопытен в житейских делах,…неважно, впрочем, годами ли молод человек, или он юноша нравом, ибо этот недостаток бывает и не от возраста» [4, с. 56].

Рассматривая различные типы индивидуальности. Э. Шпрангер выделяет в том числе и «теоретического» и «экономического» человека, особенности мышления которого во многом совпадают с выделяемыми особенностями практического мышления (Теплов, 1946, Корнилов, 1982). Для «теоретического» человека, согласно Шпрангеру, характерна направленность на проблему, на объяснение, на установление связей, на познание истины. «Мир для него — это бесконечное производство сущностей и система отношений зависимости. С помощью этого представления он преодолевает зависимость от момента» [26, с. 56]. Для теоретического человека свойственна также оторванность от реальной жизни, «…он может отчаяться от невозможности познать и ликовать из-за чисто теоретического открытия, будь это даже открытие, которое убивает» [26, с. 56].

Главным для «экономического» человека, вне зависимости от сферы деятельности, в которой он реализует себя, является мотив полезности. « Все для него является средством поддержания жизни, борьбы за существование и наилучшего устройства своей жизни. Он экономит материал, силы, время — только бы извлечь из этого максимальную пользу. Вернее было бы назвать его практичным человеком…» [26, с. 58]. При этом, что нам наиболее важно, Шпрангер отмечает независимость типа индивидуальности от характера деятельности и, наоборот, выбор сферы самореализации в зависимости от типа индивидуальности. Например, «теоретический» человек в наиболее естественном виде «воплощается в профессиональных ученых, которые, как правило, приходят к постановке своих жизненных задач в результате свободного интереса. Но предварительные ступени такого рода организации встречаются и независимо от профессиональной принадлежности» [26, с. 60].

С. Л. Рубинштейн затрагивает вопрос непосредственно о «складе ума». Он отмечет: «одно дело, если стимулом мыслительного процесса служит практическая деятельность, действительная ситуация, непосредственная необходимость для субъекта выйти из затруднительного положения, в котором он оказался, совсем другое дело, когда речь идет о разрешении теоретической проблемы, прямо не связанной с практической ситуацией, в которой в данный момент находится человек. Совершенно очевидно, что каждый из этих случаев создает различную психологическую ситуацию для мыслительного процесса: у разных людей в зависимости от их интересов, склада ума и личности в целом она, естественно, должна дать различные результаты» [21, с. 366].