Становление личности

У ребенка этого возраста есть еще затруднения с местоимениями. Маргарет Мид описывает диалог между ярким четырехлеткой и его учителем18:

Стюарт: Знаете, Я — это имя. Мое имя.

Учитель: Я — это и мое имя.

Стюарт: Нет, мое. Как оно может быть твоим? Я — это Я.

Учитель: Я тоже.

Стюарт: Нет. Ты — не Я. Я — это Я. Ты — это ты. (После паузы) Я — это Я для меня, а ты — Я для тебя!

Это хороший пример научения посредством инсайта. Внезапная перемена в точке зрения Стюарта является также примером того, что Пиаже называет «рецип-рокностью». Спустя некоторое время ребенок, наконец, оказывается в состоянии встать на точку зрения «другого» и, делая так, оттачивает свое собственное чувство отделения от других19.

В этот период телесное Я ощущается все сильнее. Пятилетний мальчик перед операцией по удалению миндалин сказал: «Мне не нравится, чтобы я не был самим собой, а именно это произойдет, если из меня заберут даже самую маленькую мин­далину»20. Фрейдисты назвали бы страх этого мальчика разновидностью страха каст­рации. Все части тела, особенно гениталии, начинают казаться ребенку приватными и важными. Неумные взрослые, угрожающие ребенку нанесением телесных повреж­дений (например, «отрезать это», когда ребенок занимается сексуальными играми), сеют глубокие страхи и, таким образом, угрожают развивающемуся желанию авто­номии и целостности. Наши тела — это наши предпочтения. Даже когда мы достаточ­но стары, знаем свои ограничения и страдаем от этого знания, мы все еще согласны с Тачстоуном: «Уродливая вещь, но моя собственная».

В одном отношении ребенок четырех—шести лет ужасно эгоцентричен. Он рас­сматривает мир как существующий для его пользы. Он считает, что солнце следует за ним, чтобы посмотреть, хороший ли он мальчик. Для него Бог или Санта Клаус — это существа, основная обязанность которых — служить ему. Ребенок фактически не осознает никакой структуры мышления, отличной от его собственной (существуют только скудные зачатки реципрокности). Он принимает свою точку зрения за абсо­лютную, убежден, что другие думают так же, как он, и не чувствует необходимости объяснять свои утверждения. Но вся эта эгоцентричность, строго говоря, не является сфокусированной на себе, она вытекает просто из субъективной природы мышления ребенка в этот период. Он не знает, что это исключительно его.

В течение этого периода к трем аспектам самости, которые мы ранее обсуди­ли, добавляются еще два:

Аспект 4 — расширение Я.

Аспект 5 — образ Я.

18 MeadM New lives for old N Y Morrow, 1956 P 128