|
1. Предлагается ли рассказ для принятия на веру в актуальном новостном контексте? 2. Достает ли рассказчику и слушателю доказательств правдивости? 3. Присутствуют ли и неоднозначность, и важность? Какой фактор проявляется сильнее? 4. Каким образом история отражает усилия по поиску смысла? 5. Предлагает ли слух экономное и упрощенное объяснение запутанных обстоятельств и эмоциональной ситуации? 6. Объясняет ли он какое-то внутреннее напряжение? 7. Является ли напряжение главным образом эмоциональным или неэмоциональным? 8. Чем порождено напряжение — тревогой, враждебностью, желанием, виной, любопытством или каким-то другим состоянием психики? 9. Оправдывает ли история существование у рассказчика эмоции, в ином случае неприемлемой? 10. Что делает историю важной для рассказчика? 11. В каком смысле пересказ слуха приносит облегчение? 12. Какие присутствуют элементы рационализации? 13. Содержит ли слух возможность проекции? 14. Похож ли он на грезы наяву? 15. Может ли слух выполнять функцию уклонения от чувства вины? 16. Отражает ли он смещенную агрессию? 17. Есть ли вероятность того, что, рассказывая историю, рассказчик приобретает престиж? 18. Может ли слух рассказываться для того, чтобы доставить удовольствие другу или оказать любезность? 19. Может ли он служить для фатической коммуникации? (Иными словами, служит ли он для избегания неловкого молчания, давая кому-то возможность что-то сказать?) 20. Можно ли обнаружить ядро правды, из которого, возможно, слух вырос? 21. Является ли он слухом «для домашнего употребления»? 22. Была ли возможность ошибки при первоначальном восприятии? 23. Каков мог быть ход творческих вкраплений? 24. Есть ли вероятность, что слух содержит уточнения? Какого типа? 25. Быть может, он претерпел искажение имен, дат, количества или времени? Анализ слухов 149 — 211 —
|