Хрестоматия по истории психологии. Период открытого кризиса

и «фон». Еще одно подтверждающее этот вывод наблюдение: если мы изобразим две параллельные прямые, которые об­разуют группу, затем еще такую же пару, но значительно более удаленную от первой пары прямых, чем они друг от дру­га, и т. д., увеличивая ряд, то все группы в этом ряду станут более устойчивыми, чем каждая из них, взятая сама по себе. Даже таким образом проявляется влияние частей поля друг на друга.

Тот факт, что не изолированные свойства данных стимулов, а отношение этих свойств между собой (все множество стиму­лов) определяет образование единиц, заставляет предположить, что динамические взаимодействия в поле определяют, что ста­новится единицей, что исключается из нее, что выступает как «фигура», что — как «фон». Сейчас немногие психологи отри­цают, что, выделяя в зрительном поле эти реальные единицы, мы должны описать адекватную последовательность процессов той части мозга, которая соответствует нашему полю зрения. Единицы, их более мелкие составные части, границы, различия «фигуры» и «фона» описываются как психологические реаль­ности [2; 8; 10]. Отметив, что относительное расстояние и со­отношение качественных свойств являются основным фактором, определяющим образование единиц, мы вспоминаем, что, должно быть, такие же факторы определяли бы это, если бы эти эффекты были результатом динамических взаимодействий в физиологическом поле. Большинство физических и химических процессов, о которых мы знаем, зависит от взаимоотношения свойств и расстояния между материалом в пространстве. Раз­личие стимуляции вызывает точки, линии, области различных химических реакций в определенном пространственном соот­ношении на сетчатке. Если есть поперечные связи между про­дольными проводящими системами зрительного нерва где-ни-168

будь в зрительной области нервной системы, то динамические взаимодействия должны зависеть от качественных, простран­ственных и других соотношений качественных процессов, кото­рые в данное время существуют в общем зрительном процессе, протекающем в мозгу. Неудивительно, что явления группиров­ки и т. д. зависят от их взаимоотношения.

С существованием реальных единиц и границ в зрительном поле ясно связан факт, что в этом поле есть «формы». Практи­чески невозможно исключить их из нашего обсуждения, потому что эти единицы в зрительном поле всегда имеют формы3. Вот почему в немецкой терминологии их называют «Gestalten». Ре­альность форм в зрительном пространстве нельзя объяснить, считая, что зрительное поле состоит из независимых отдельных элементов. Если бы зрительное поле состояло из плотной, воз­можно, непрерывной мозаики этих элементов, служащих мате­риалом, не было бы никаких зрительных форм. Математически, конечно, они могли быть сгруппированы вместе определенным образом, но это не соответствовало бы той реальности, с кото­рой эти конкретные формы существуют с не меньшей достовер­ностью, чем цвет или яркость. Прежде всего математически мыслимо любое сочетание этих элементов, тогда как в восприя­тии нам даны вполне определенные формы при определенных условиях [4]. Если проанализировать те условия, от которых зависят реальные формы, мы обнаружим, что это качественные и пространственные соотношения стимуляции. Естественно, так как эти единицы, теперь хорошо известные, появляются в оп­ределенных формах, мы должны были предположить, что они являются функцией этих соотношений. Я помню из собственно­го опыта, насколько трудно четко различать совокупности сти­мулов, т. с. геометрическую конфигурацию их, и зрительные формы как реальность. На этой странице, конечно, есть черные точки зрения как части букв, которые, если их рассматривать вместе, образуют такую зрительную форму (рис. 32).