|
Слабые стороны в исследованиях мотивации научного творчества обусловлены многими причинами. Прежде всего дают себя знать следы традиционных феноменологических влияний: выводы о побуждениях ученого строятся главным образом исходя из его собственного отчета о них. Информация, содержащаяся в ответах на вопросы интервью и анкет, рассматривается как надежный (а иногда как единственно возможный) источник сведений о мотивах. Анкета, например, требует сообщить, над какими проблемами охотнее работает ученый: выдвинутыми ли руководителем научно-исследовательской группы или подсказываемыми практикой, зародившимися в результате развития собственной мысли или почерпнутыми из литературы и др. В итоге обработки анкетных данных методами факторного анализа делается вывод о преимуществе внутренних стимулов перед внешними, об отрицательном или положительном отношении к идеям руководителя и т. д. Сходным образом извлекаются данные об ориентации ученого на науку "вообще" или на свое учреждение, о его склонности к определенному стилю исследования (например, стремление к возможно более широкому охвату новой области либо, напротив, предпочтение конкретной "устоявшейся" проблемы). Хотя такого рода эмпирический материал отражает реальные мотивационные тенденции (и потому его сбор вовсе не является напрасным), он сам по себе недостаточен, чтобы вскрыть истинные источники мотивации, 229 подспудные процессы, которые детерминируют выбор ученым проблемы и направления, определенного стиля исследований, его ориентацию на тот или иной комплекс идей и т. д. Изучение (по аналогии с "общественным мнением") "научного мнения" несомненно полезно для выяснения характера представлений ученых о самих себе, о том, как они оценивают сильные и слабые стороны своих коллег, в какой последовательности располагают по научной значимости различные труды и т. д. Но, обсуждая вопрос о мотивах, мы лишь тогда сможем придать ему серьезное значение, когда от сбора мнений перейдем к анализу реалий. Анализ же этот по необходимости выводит за пределы представлений субъекта о собственной мотивации, за пределы его самоотчета, каким бы искренним он ни был. Высказывания ученых о механизмах и стимулах их творчества нельзя принимать на веру не в силу того, что реальность может оказаться в них деформированной под влиянием личностных установок, но прежде всего из-за того, что авторы самоотчетов не располагают специальным понятийным и методическим аппаратом, позволяющим исследовать эту реальность. Это относится не только к высказываниям ученых, не имеющих профессиональной психологической подготовки и потому вынужденных руководствоваться житейскими представлениями о поведении и его побудительных силах, но точно в такой же степени и к специалистам по изучению психической жизни. — 193 —
|