|
От страха приступа и смерти пациент почти “не мог” двигаться. Вылечился он быстро. Но наш разговор о другом. Во время первой беседы я в соответствии со своей гипотезой о причинах его состояния менял на проигрывателе пластинки. Его увлеченность своим умиранием сменилась сразу. Совершенно обнаженным поведением переживающего дорогую и интимно спрятанную боль. “Песняры” пели о вербe... Но на вопрос он ответил только, что это та песня, которая ему особенно понравилась на том концерте. Просто понравилась и ничего больше. На том концерте накануне приступа... Он снова был занят только своей симптоматикой. Никого и ничего песня ему ни тогда, ни теперь не напоминала. Я, естественно, и не спрашивал. На мои вопросы о предшествующих “приступу” событиях рассказывал только, что ел, что пил, как простужался, ломал ногу и как товарищ, ровесник, очень долго и тяжело болеет. На прямые вопросы о взаимоотношениях с девушкой, есть ли она, отвечал как на к делу не относящиеся и из вежливости. И расставание и прекращение переписки, и встреча, и окончательное “бросил думать” после двухмесячного ожидания, и песни на концерте, так подхлестнувшие его настроение для него с теперешним состоянием и первым приступом не связывались. “Ведь он об этом не думал”. Не думать - не значит, не переживать. Я поставил другую песню. Ее в концерте не могло не быть. Тогда она должна была, по-моему, его особенно взволновать... И снова - в сторону вся завеса суетливого, ноющего беспокойства о “наверно неизлечимости”... Опять совершенно незащищенная и незатянувшаяся рана - так он слушал. А в ответ опять: - Просто песня нравится.” - И о вашей встрече она не напоминает? И сразу, почти опережающий вопрос ответ: - Но я же об этом не думаю!”... И не думал.... И вообще “забыл давно”... Именно забыл! А не разлюбил! Не пережил, не переболел. Полное вытеснение потребности тоже может сопровождаться глубоким телесным потрясением. И лихорадкой, и температурой и рыданиями и “гриппом” и “весь развалился”... Но, как и всякая болезнь, заканчивается выздоровлением. Как пробуждением, после которого весь мир словно обдан, полит новенькими или новыми красками... При этом же треклятом “забыл” теряется только осознаваемая причина переживания. Его телесные, запертые в склеп без отдушины проявления, “разваливая”, пугают. Сама, вызванная хронической, несознаваемой теперь неудовлетворенностью напряженность, самоусиливаясь, длится. За невротической симптоматикой у юноши пряталась выгнанная из сознаваемого переживания - “вытесненная” потребность в отношениях с девушкой, неутраченная влюбленность. — 111 —
|