Понятие Самоактуализация в психологии

Страница: 1 ... 120121122123124125126127128129130 ... 135

Концепция страдания не нашла в Китае реализации. В формирующемся чань-буддизме мудрец не столько стремится к освобождению от сансарического существования, сколько к просветлению, понимаемому как обретение индивидуального пути к бессмертию, слиянию в этом бессмертии с универсумом, отождествлению индивидуального сознания с всеобщностью бытия: мир — единый организм, с которым должен стать единотелесен (и-ти) мудрец. В этом синтезе буддизма с даосизмом произошла и подмена буддийского понятия «пустое пространство» (акаша), рассматривавшегося в буддизме только как условие развертывания Космоса, даосским понятием «отсутствие» (у). У — это не просто пространство, в даосской традиции это некое потенциально неоформленное бытие, генетически предшествующее «наличию» (ю), порождая его путем дифференциации. В большинстве школ чань-буддизма любая пустота содержательна и пополнена самостями, находящимися в свернутом состоянии. К этой пустоте не применима метафора Лейбница о глыбе мрамора с прожилками. Она скорее напоминает уже отлитую статую из бронзы, с которой еще не удалена скрывающая ее глиняная оболочка. Эту аналогию навевает один из методов постижения истины в некоторых школах чань-буддизма, когда учитель наносит неожиданно ученику удар по голове палкой или туфлей. Просветление в школах чань — не есть результат последовательного процесса и не может быть результатом транслирования посредством знаково-символической формы. Здесь необходима «особая форма передачи истины, не связанная с какими-либо трактатами, независимость от всякого рода буквы. Прямой контакт с духовной сущностью человека. Проникновение к глубины внутренней природы человека. И достижение совершенства Будды» (Бодхидхарма, цит. по История современной зарубежной философии, 1997, с.456). И здесь главная сила — недеяние (у-вэй), мощь которого черпается в безмолвии и отсутствии. Внешнее упорядоченное бытие скрывает горизонты истины; погруженность во внешнее бытие отсекает от естественности, порождает суетность и неудовлетворенность.

На этом этапе своего развития буддизм потерял два принципа из трех, третий полностью изменил трактовку. Были исключены логика, философия, теория познания. Приобретения же «каона» (стимулирующий удар палкой) и лозунга «Увидел Будду — убей Будду» трудно считать «обогащающими». Именно в этом виде чань попадает в Японию и начинает симбиотическое существование с местной религией — синтоизмом. Ребусинто («путь буддизма в синто») предлагает следующее учение: прилагая усилия одного рода, вы можете получить от богов приятное обыденного рода, то есть успех в делах, частной жизни и т.п., а прилагая усилия другого рода — вы благодаря закону кармы и помощи бадхисаттв приближаетесь к свободе от всех стремлений. При этом силы богов, бадхисаттв и кармы признаются в равной степени реальными и действенными. Поэтому человек, в любой своей ситуации, по своему выбору и исходя из своего понимания пользы может пользоваться любой из этих сил, благодаря определенным ритуальным и церемониальным действиям. Правда рано или поздно ему придется избрать «миссию» — успех в этой жизни или миссию освобождения от стремлений. Те, кто выбирают миссию освобождения — практикуют Дзен — медитативную практику, сопровождающуюся стимулирующими ударами палки (Малерб М., 1997, с.259–262). Можно сказать, что преуспевание в Дзен предусматривает усилия ритуально-церемониального характера, направленными на то, чтобы получить из всех источников максимум приятного и избегнуть страданий. Именно эту школу представлял Д.Судзуки, известный пропагандист дзен. Именно он явился тем «источником», из которого черпали сведения о буддизме и даосизме многие психологи в США, включая Э.Фромма, А.Маслоу. В истолковании Д.Судзуки, дзен — это не только высшее достижение восточной и буддийской мысли, но и образец для мысли западной, причем прямо выводящий на ступень абсолютной истины. Всё, что не укладывается в учение Д.Судзуки, вне зависимости от происхождения, — только мешает достижению «сатори» (так теперь называется просветление). Интеллект даже прямо препятствует достижению сатори: «интеллект — это периферийный работник, бросающийся из одной крайности в другую», когда «дело коснется центральной проблемы жизни, от интеллекта нечего ожидать удовлетворительного ответа» (цит. по История современной зарубежной философии, 1997, с.457). Коллективные усилия научного сообщества также абсолютно бесперспективны: «Научный метод исследования реальности представляет собой взгляд на объект с так называемой объективной точки зрения… главной отличительной чертой научного подхода к реальности является дескрипция объекта, разговор о нем, хождение вокруг него, удовлетворение всего того, что привлекает наш интеллект, а затем отделение уловленного от самого объекта. Когда мы завершили все эти процедуры, настает время синтеза таких аналитически сформулированных абстракций. Конечный результат синтеза принимается за сам объект» (Судзуки Д., 1997, с.17–18). Культура, психология так же находятся, по мнению Судзуки, на «детском» уровне: «Личность свободна лишь там, где утрачивается личность… Религии Востока стремятся лишь к развоплощению; молчание громоподобно; мир есть не мир; воплощение есть развоплощение; плоть не является плотью; здесь и теперь равнозначны пустоте и бесконечности… Человек свободен лишь тогда, когда он отрицает себя и поглощается целым… Спонтанность, о которой так много говорят на Западе — прежде всего некоторые психоаналитики, — представляет собой лишь детскую или животную спонтанность, но никак не спонтанность зрелой личности» (Судзуки Д., 1997, с.16–18).

— 125 —
Страница: 1 ... 120121122123124125126127128129130 ... 135