Кембриджское руководство по аналитической психологии

Практическое значение неожиданного

Принцип, которому я всегда остаюсь верен, можно назвать уважением к значимости неожиданного. Этот принцип предполагает, что жизнь сама по себе имеет смысл, который нужно созерцать. А рациональный ум пытается контролировать и диктовать смысл и поэтому может его терять. Вот как Юнг сформулировал этот принцип на одной из встреч со студентами, которые происходили в его доме. Студент рассказал о некотором психологическом состоянии и затем спросил его: «Профессор, а какова статистическая вероятность возникновения этого состояния?» На что Юнг ответил: «Вы же знаете, что, как только начинают говорить о статистике, психология выходит через окно».
У неожиданного есть шанс появиться в аналитической работе, когда клиент приходит на сессию без определенной «повестки дня» и расписания: «Я совершенно ничего не хочу сегодня обсуждать». На нынешнем этапе моего развития я способен внутренне радоваться такому заявлению клиента; одно время оно могло бы меня сильно встревожить. Я радуюсь, поскольку уверен, что, наконец, возможно появление чего-то неожиданного. И это, так или иначе, происходит.
Поэтому процесс индивидуации может быть определен как жизнь, проживаемая сознательно, — это на самом деле не так просто, как звучит. Не только наши рациональные умы, но и привычные мысли и действия вносят свой вклад в общую бессознательность, в которой может пройти вся жизнь. По Юнгу, оставаться бессознательным было, вероятно, величайшим злом, поэтому он употреблял слово «бессознательное» и в специфическом значении: бессознательное нашего собственного бессознательного. Именно поэтому сознание нуждалось в концентрации: иначе жизнь проживалась безответственно и даже бессмысленно, а Юнг чувствовал, что бессмысленная жизнь совершенно невыносима.
Чтобы показать, что индивидуации может происходить совершенно особым образом, и обратить внимание на роль неожиданного, мне придется рассказать о случае, над которым я работал на протяжении нескольких лет. Клиентом был мужчина средних лет, писатель. Недавно в ходе нашей работы он осознал, что у него есть серьезная проблема с пассивно-агрессивным поведением. Как обычно бывает в таких случаях, поиск причин такого поведения привел нас к сочетанию злоупотребления и игнорирования, имевшему место по отношению к нему в детстве. Это сочетание делало его склонным к излишним жалобам, в то время когда он был снедаем невыраженным гневом. В достаточно большой степени он чувствовал себя жертвой других и испытывал тайное желание отомстить, чаще всего совершенно неосознаваемое.
Решающее событие произошло, когда этот человек был в отпуске, вдали от дома и от анализа, в путешествии по горам Непала. Он отдыхал на склоне горы над пропастью, когда мимо него проходил шерп (проводник) с огромным грузом багажа. У моего клиента возникло неожиданное, почти непреодолимое желание толкнуть этого человека со склона в пропасть. Он начал бороться с внезапным порывом, и момент был упущен: шерп прошел мимо. Но у него возникло разрушительное понимание того, что ему следовало делать с другим человеком, — то, что другие, как он полагал прежде, всегда делали с ним. Таким образом, во-первых, его Тень стала для него реальностью, причем ранее никогда не испытанным им образом. И, во-вторых, у него появилось новое отчетливое понимание себя самого как движущей силы своей собственной жизни, а не просто пассивной жертвы. Ведь шерп не причинил ему никакого зла.
Неожиданные уроки на этом для него не закончились. Несколькими ночами позже, все еще в путешествии, у него было сновидение. Он приближался к квадрату, окруженному оградой, со сторонами примерно в шесть метров. В центре свернулась кольцом огромная возбужденная кобра. Она зловеще покачивалась из стороны в сторону. Он также увидел снаружи ограды большой красный кусок сырого мяса, подобный тому, которым кормят тигров в зоопарке. Он взял этот большой кусок мяса и бросил его над головой кобры так, чтобы она отвернулась от него к этому куску.
Только затем сновидец заметил, что за оградой, в заднем правом углу, скрытый от кобры белым деревянным щитом, наклонился человек, который присматривал за коброй вблизи и внимательно регулировал ее питание. Сновидец знал, что ему не следовало бросать этот кусок мяса — это регулярно делалось ответственным лицом, а он вмешался слишком импульсивно и нарушил равновесие.
Для него кобра олицетворяла чувство непредсказуемой опасности, свойственное внутреннему миру людей, пока они не примирятся с их агрессивными переживаниями. Первым побуждение сновидца было отвратить угрозу от себя (бросив мясо над головой кобры), т. е. попытаться успокоить свою тревожащую агрессию и обратить ее куда-то еще. Это соответствовало тому, к чему он стремился в реальной жизни: быть мирным насколько возможно, стараясь, чтобы агрессивные побуждения выглядели совершенно удаленными от него.
Однако все это теперь оказалось необязательным, поскольку, как обнаружило сновидение, на самом деле существовала высшая сила, ответственная за опасную кобру. Согбенный мужчина спрятан от нее, но полностью осознает происходящее, регулирует ее питание и совершенно не страдает от побуждений тревожного и реактивного эго сновидца. Сновидец понял, что этот новый персонаж представлял Самость, которую Юнг определил как центр и источник психической целостности и регулятор психического равновесия. Контролируемое Самостью, ужасное создание оставалось на своем месте — не с помощью принуждения, а благодаря заботливому присмотру и вниманию. Действительно, роль, которую играет спрятанный человек, является образцом сознательной заботы, которая постоянно требуется в работе индивидуации, не реактивной, но постоянно и настойчиво активной в своем внимании ко всему происходящему в бессознательной жизни. Такая разновидность постоянного внимания способна обратить переживание внутреннего хаоса в ощущение порядка и внутреннего соответствия.
Теперь он понял, что этот человек с помощью высшей и прочной внутренней силы постепенно снимет с него бремя ложной ответственности, обычно свойственное для его сильно напуганного эго. Хотя он всегда обвинял других в агрессивном отношении к нему, тайно он ужасался своей собственной агрессивности и поэтому стремился всячески ее отрицать. Теперь, столкнувшись с ней лицом к лицу — сначала через свое побуждение на горном склоне и затем через сновидение, — он еще и получил возможность узнать поистине революционный факт: существует сила, которая действует помимо всех сознательных уловок, чтобы контролировать и оберегать психическую жизнь. И этой силе следует стать познанной и признанной — эго должно покориться Самости, — как это случилось у нашего сновидца благодаря исцеляющему сновидению.