|
Иначе говоря, повсеместно там, где имеются психические конфигурации, с ними коррелируют физиологические гештальты. Одни параллельны другим. Такой подход, несмотря на новейшую математическую аранжировку, воспроизводил известный со времен XVII века психофизический параллелизм. Реальные причинные отношения физического и психического подменяются математическими. Тем самым отрицается причинное влияние объективных ситуаций, в которых живет организм, на его психический строй. Это с одной стороны. А с другой – активное воздействие сознания на эти ситуации также остается загадкой. И все же реальная значимость гештальтизма в эволюции научного знания о психике велика. Она связана с глубокой экспериментальной разработкой категории психического образа как системно организованной целостности. Благодаря этому в различных ветвях психологии были разработаны новаторские методики, посредством которых добыты факты, прочно вошедшие в основной фонд научных знаний. (Главным образом о познавательных процессах – восприятии, памяти, мышлении.) Укреплению системного подхода к мотивации и социально-психологическим проблемам существенно способствовало представление об изначальной включенности сознания в нередуцируемый к его отдельным феноменам контекст (психологическое поле или жизненное пространство). В то же время идеи гештальт-школы, изменив общую атмосферу в психологии, внеся в нее дух системности, впитанный другими школами, побудили к критике ее методологических ориентации. Гештальт-теория, утвердив в психологии принцип целостности, отъединила его от двух других нераздельно связанных с ним объяснительных принципов — детерминизма (причинности) и развития. Именно это и обусловило основной вектор ее критики. Одним из критиков стал Л.С. Выготский, разработавший свой вариант системной интерпретации психики. Принципиально новым в его подходе явилось включение в эту интерпретацию принципа развития как стадиального процесса, в котором доминирующую роль играют социокультурные факторы. Они представлены в виде знаково-смысловых систем, имеющих собственный, не зависимый от индивидуального сознания статус. В этом плане взгляд на системный характер созидаемых культурой знаков казался родственным структурализму в гуманитарных науках (языкознании, языковедении), который, отрешаясь от реалий душевной жизни и уникальности личности, сосредоточен на независимых от субъекта инвариантных (устойчивых) отношениях между элементами системы (например, языка) и их преобразованиях. Но в отличие от абстрактно-структуралистского подхода, с одной стороны, от гештальтистской версии о «поле» — с другой, Выготский понимал знаковую систему как смысловую (то есть выстроенную из значений и смыслов), а «поле», в свою очередь, как коммуникативно-смысловое, образуемое общением индивидов, оперирующих знаками, преломленными сквозь драму развития этих индивидов. — 218 —
|