|
Мы подошли к вопросу: что нам кажется теплым или холодным? Окружающая температура, которую мы хорошо переносим, составляет 18—20° по Цельсию (комнатная температура). Это означает, что мы не хотим воспринимать иную, резко отличную температуру. То есть здесь также у нас снова налицо противоречие между миром красок, пестрота которых нас очаровывает, и миром тепла, который необходим нам только как нейтральное окружение. Переживание различных температур одновременно очень неприятно. Поэтому мы перемешиваем теплую и холодную воду, прежде чем залезть в ванну. Удивительно, что когда мы моемся под душем, вода комнатной температуры кажется нам холодной. Больше всего, как ни странно, нам нравится, когда температура воды совпадает с нашей собственной температурой, т. е. составляет 37°С, это та температура, в которой находится эмбрион. Когда мы моем руки, нам тоже нравится температура не выше 40°С. Совсем по-другому мы воспринимаем температуру еды и питья. Теплые напитки имеют температуру 50°С. Держать в них палец практически невозможно. Но нам приятны и холодные напитки. Мы получаем удовольствие от теплых и холодных напитков потому, что мы сами активно изменяем температуру, которую воспринимаем. Горячий чай мы проглатываем только тогда, когда мы охладили его во рту. И кусочек мороженого держим во рту до тех пор, пока он достаточно не нагреется. Вода кажется нам не теплой и не холодной, если ее температура составляет 29°С, т. е. на 8 градусов меньше, чем наша собственная температура. Пить ее противно, в лучшем случае, ею можно прополоскать рот; наша собственная активность при этом не задействуется. А теперь давайте обратимся ко сну! Сначала вопрос: почему мы вообще должны спать? Обычно отвечают: потому что мы устали и перестаем испытывать интерес. Но почему мы устаем? На это я дам вам сейчас предварительный ответ: наше сознание не обладает строительными силами и забирает их у наших жизненных сил. Наше сердце и многие другие органы, которые мы не осознаем, никогда не устают. Сознание же уменьшает наши жизненные силы. Мы правильно говорим, что сон снова должен их восстановить. Когда мы хотим спать, мы ищем темноты и спокойствия. Мы отгораживаемся настолько, насколько это возможно, от восприятия чувственного мира, кроме одного исключения: нам необходима приятная температура. Мы спим плохо, когда нам слишком холодно или слишком жарко. Для лица температура не так важна, а вот руки мы обычно кладем под подушку. Все, что активно трудилось в течение дня, мы покрываем теплым одеялом, которое сохраняет температуру нашего тела. Можно сказать, что высшие силы ночью снова восстанавливают наше тело, обращая на него свой интерес и заботу. Наша тепловая организация является точкой входа этих строительных сил. Днем мы интересуемся миром, и можно задать себе вопрос: нет ли у нас ощущения, что этим интересом мы укрепляем мир? Не является ли наш интерес к миру в течение дня настолько же важным для макрокосмоса, как и значение его строительных сил в течение ночи для нас? Разве мы не хотим всегда заботиться, ухаживать за частью мира? — 74 —
|