Дети с аутизмом

Несоответствие способностей, внешности и человеческих качеств создает пеструю картину. В этих телах взрослых людей прячутся детские качества, и тем не менее недостаточно сказать, что их развитие остановилось. Даже маленькие дети лгут и проявляют жестокость по отношению друг к другу, и взрослые люди с аутизмом вовсе не похожи на какого-то современного Питера Пэна, который отказался становиться взрослым и предпочитал играть в детские игры. Во взрослых людях с аутизмом в первую очередь поражает искаженность развития.

Обитатели «Дома Wooduieu» в чем-то типичные взрослые люди, в чем-то — сущие невинные дети, а в чем-то — совершенно уникальны и удивительны. Видеть их — значит осознавать «временной сбой», то, насколько у всех нас разные линии развития, каждая из которых

формируется со своей определенной скоростью и в соответствии со своим расписанием. У большинства из нас разные части наших «Я» развиваются синхронно, гармонично, подобно тому как льется мелодия. Развитие наших способностей идет рука об руку с развитием наших интересов, развитие интеллекта — с формированием внешнего облика. У людей, страдающих разными формами аутизма, каждая линия развития идет в большей или меньшей степени сама по себе и различные части развиваются относительно независимо друг от друга. Более того, разные люди с ASD развиваются разными путями; существует множество траекторий или дорог, по которым идут дети с аутизмом, взрослея и изменяясь со временем. Эти люди — как музыка. Иногда она гармонична, как произведения Брамса, а иногда это современная, атональная музыка — одни диссонирующие и жесткие ноты; часто это повторяющиеся пассажи, как музыка Филипа Гласса, но она никогда не бывает молчанием Джона Кейджа. И каждый человек — отдельная композиция, со своими собственными ритмом и темпом, громкостью и тембром.

Я вспоминаю, что особенно остро ощутил это несоответствие, или асинхронность, когда вместе со своими детьми смотрел в кино «Звездные войны». За нами сидела группа аристократического вида джентльменов, благообразных и хорошо одетых. Большинство из них были либо седовласы, либо лысы, они были в рубашках для гольфа и в тщательно отглаженных брюках. В отличие от остальных зрителей они не ели жареной кукурузы, а тихо разговаривали друг с другом. Для всех окружающих они были группой пятидесяти-шестидеся-тилетних мужчин, пришедших получить удовольствие от детского фильма. Возможно, они, подобно «Треккиз» (Trekkies), — взрослые люди, объединенные общим интересом к «Звездным войнам». А может быть, они кинокритики-любители, которые пришли в кино для того, чтобы потом за чашечкой-другой капуччино обсудить культурное значение «Звездных войн» и их связь с исконными мифами западной цивилизации.