В этой связи интересно заметить, что рост до гигантских размеров волчонка, его последующая трансформация в змею, происходит "вовне", "снаружи", указывая на то, что рамки сознания отдельной личности трансцендированы. Комната, в которой пациент обнаружил животных - часть его собственной психологии. Она представляет собой инстинктивный уровень личного бессознательного, все еще принадлежащего к его собственному "местожительству". За его пределами его, то есть "вовне", - означает, что границы отдельной личности уже превзойдены. Ощущение змеи, как "врача", уже принадлежит к уровню коллективного бессознательного, "внешнему", то есть уровню психе, существующему за рамками чисто личностного восприятия. Из сновидения четко видно, что сновидящий еще не достиг высшей степени понимания и асссимилирования этого самого искания и обширного опыта, а совсем наоборот - его инфантильные страхи еще достаточно сильны для того, чтобы придать такому опыту негативное качество, надежно защищающее его от этого же опыта. Именно на этой стадии и появились эти рисунки (см. рис. 9) Прежде чем обсуждать их, мне бы хотелось повторить несколько технических замечаний*. В своей терапевтической работе метод аналитической психологии редко использует рисунки пациентов. Но при работе с применением приема "активного воображения" они играют значительную роль. Под активным воображением мы понимаем намеренную, умышленную концентрацию на происходящих в глубинах психического бессознательного процессах. Другими словами, этот прием состоит из своего рода "активной пассивности",, давая тем самым возможность пациенту бросить взгляд на свои бессознательные процессы без вмешательства его сознательной воли. Склад ума, необходимый для этого процесса, не всегда может быть легко достигнут, но нередко бывают ситуации, когда желание применить подобное средство выражения возникает спонтанно, оно обусловлено особенностями самого этапа анализа. В данном случае именно это и произошло. Целая серия этих рисунков возникла совершенно самопроизвольно. Она выросла из первого рисунка, нарисованного по моей просьбе, в котором я хотел заставить его выразить лейтмотив этого сна. Процесс создания этих рисунков привел к очень важному развитию самого сна. причем их можно назвать как бы его продолжением. Во сне пациент соприкоснулся с проблемой особой важности, уже давно требовавшей символического выражения. За негативным характером сна четко прослеживается боязнь пациента столкнуться с проблемой эмоциональной и инстинктивной жизни. Но он все же не желает больше избегать столкновения со своим страхом, а готов в схватке победить его, изменить всю ситуацию целиком. Пациент весьма преуспел в реализации смысла своего сна. Перед ним открылись новые горизонты, он перешел на более высокий уровень сознания, где становятся более действенные позитивные и прогрессивные аспекты символов сновидения. Только при помощи активного воображения пациент сумел подойти к их положительному содержанию. Оно нашло свое отражение в символизме рисунков, в противоположность сновидению. Вся ценность таких рисунков заключена именно в том, что эти бессознательные рисунки обладают особой символической силой, поскольку воздействуют на нас всей силой зрительных образов, еще не разбавленных рационалистическими процессами. Живописное символическое выражение, как и любой другой символ, обладает "магической" силой. Этим объясняется важная роль, отводящаяся многими религиями священным рисункам и статуям. — 73 —
|