|
Он перевёл взгляд повыше и разглядел издали маленькую фигурку в багряной военной хламиде, поднимающуюся к площадке казни. И тут от предчувствия конца похолодело сердце бывшего сборщика. Забыв, что он только что совершил непростительный грех, проклиная создателя вселенной, он мысленно вскричал: «Боже, дай ему конец!», но и тут не забыл про свою таблицу. Он присел на корточки, осыпаемый пылью, достал из-под камня таблицу, стал чертить слова. Поднимающийся на гору в четвёртом часу страданий разбойников был командир когорты, прискакавший с солдатом, у которого на поводу была лошадь без всадника». На третьем кресте шевеления не было. – В следующей редакции: «Счастливее других был Иешуа. В первый же час его стали поражать обмороки, а затем он впал в забытьё, повесив голову в размотавшейся чалме». Что снилось Босому. – Эта глава имела несколько названий: «Разговор по душам», «Необыкновенные приключения Босого», «Московские ночи». В последней редакции – «Сон Никанора Ивановича». Сдавайте валюту! – Некоторые исследователи полагают, что у описанной Булгаковым сцены вымогательства валюты был «литературный прототип». Так, Г. Лескис в комментарии к этой главе (М. А. Булгаков. Собр. соч., т. 5, с. 652) пишет: «… у этой неправдоподобной сцены был литературный прототип – книга немецкого писателя-антифашиста Л. Фейхтвангера «Москва. 1937»… В этой книге описывался инсценированный Сталиным судебный процесс над Радеком, Пятаковым и др. …Фейхтвангер пытался уверить весь мир, будто обвиняемые… действительно совершали те преступления, в которых их обвиняли, а всё это «походило больше на дискуссию, которую ведут в тоне беседы образованные люди…». Но следует заметить, что Булгаков, отрицательно относившийся к данному произведению Л. Фейхтвангера, главу «Что снилось Босому» написал в 1933-1935 годах! Как раз в это время заканчивалась вторая волна по насильственному изъятию валюты у населения. Кстати, Булгаков по этому поводу (противозаконному, естественно) особых печальных чувств не испытывал. …Сергея Герардовича… – Сначала в тексте было «Сергея Бухарыча», а затем Булгаков исправил на Герардовича, но не везде. И опять наступил антракт, ознаменов… – В этом месте вырван лист с текстом. – Пречистенка, 2-й Лимонный… – Лимонный переулок выдуман писателем. По-видимому, подразумевался Померанцев пер., соединявший Пречистенку с Остоженкой. Померанец – горький апельсин, дерево из группы цитрусовых. Переулок был переименован в 1922 году из Троицкого в Померанцев в честь одного из участников Октябрьских боёв в Москве – А. А. Померанцева. Возможно, Булгаков, игнорировавший переименования улиц, в данном случае обыгрывает это новое наименование. — 352 —
|