|
– Бонжур, мадам, – проговорил он сиплым голосом, – как ваше здоровье? Анна Васильевна пошатнулась назад. – А отчего вы, – продолжал великан дурным русским языком, – не хотел петь bis, когда наш компани кричал bis, и браво, и форо? – Да, да, отчего? – раздалось в рядах компании. Инсаров шагнул было вперед, но Шубин остановил его и сам заслонил Анну Васильевну. – Позвольте, – начал он, – почтенный незнакомец, выразить вам то неподдельное изумление, в которое вы повергаете всех нас своими поступками. Вы, сколько я могу судить, принадлежите к саксонской отрасли кавказского племени; следовательно, мы должны предполагать в вас знание светских приличий, а между тем вы заговариваете с дамой, которой вы не были представлены. Поверьте, в другое время я в особенности был бы очень рад сблизиться с вами, ибо замечаю в вас такое феноменальное развитие мускулов biceps, triceps и delto?deus, что, как ваятель, почел бы за истинное счастие иметь вас своим натурщиком; но на сей раз оставьте нас в покое. «Почтенный незнакомец» выслушал всю речь Шубина, презрительно скрутив голову на сторону и уперши руки в бока. – Я ничего не понимайт, что вы говорит такое, – промолвил он наконец. – Вы думает, может быть, я сапожник или часовых дел мастер? Э! Я официр, я чиновник, да. – Я не сомневаюсь в этом, – начал было Шубин… – А я вот что говорю, – продолжал незнакомец, отстраняя его своею мощною рукой, как ветку с дороги, – я говорю: отчего вы не пел bis, когда мы кричал bis? А теперь я сейчас, сей минутой уйду, только вот нушна, штоп эта фрейлейн, не эта мадам, нет, эта не нушна, а вот эта или эта (он указал на Елену и Зою) дала мне einen Kuss, как мы это говорим по-немецки, поцалуйшик, да; что ж? это ничего. – Ничего, einen Kuss, это ничего, – раздалось опять в рядах компании. – Ih! der Sakramenter![75] – проговорил, давясь от смеху, один уже совершенно чирый немец. Зоя ухватила за руку Инсарова, но он вырвался у нее и стал прямо перед великорослым нахалом. – Извольте идти прочь, – сказал он ему не громким, но резким голосом. Немец тяжело захохотал. – Как прочь? Вот это и я люблю! Разве я тоже не могу гуляйт? Как это прочь? Отчего прочь? – Оттого что вы осмелились беспокоить даму, – проговорил Инсаров и вдруг побледнел, – оттого что вы пьяны. – Как? я пьян? Слышить? H?ren Sie das, Herr Provisor?[76] Я официр, а он смеет… Теперь я требую Satisfaction! Einen Kuss will ich![77] — 137 —
|