|
Из других рассказов и очерков цикла внимание современной критики привлекли «Хочешь-не-хочешь», «На старом пепелище», «Неизлечимый», «Голодная смерть». Рассказ «На старом пепелище» завершал напечатанную в 1876 году в «Отечественных записках» серию Успенского «Люди и нравы». Это позволило демократической критике в связи с оценкой этого рассказа высказать свою общую оценку всей серии. «Публика пропустила, – писал К. М. Станюкович, – …прелестнейшие очерки, печатавшиеся в прошлом году в „Отечественных записках“ под названием „Люди и нравы“. Там нет описаний гостиных, нет описаний обедов, но там есть такие поразительные страницы, такие живьем взятые сцены из жизни людей, ничего общего не имеющих с миром будуаров, там художник ставит вам такие вопросы, после которых читателю, не потерявшему еще совсем совести, делается как-то жутко. Именно жутко. Жутко за прошлое, за настоящее и будущее. А публика и критика пропустили эти тонкие наблюдения г. Иванова, под псевдонимом которого скрывается один из любимых и симпатичных наших народных писателей» («Новости», 1877, № 23 от 23 января). Аналогичную оценку серии «Люди и нравы» дал А. М. Скабичевский («Биржевые ведомости», 1877, № 20 от 21 января). При подготовке каждого из трех изданий собрания сочинений очерки и рассказы цикла подвергались Успенским правке художественно-стилистического порядка. При этом в двух очерках («Неплательщики» и «Больная совесть») писателем были сделаны довольно значительные купюры по сравнению с журнальным текстом с целью усиления идейно-тематического единства всего цикла. Книжка чеков * Впервые напечатано в «Отечественных записках», 1876, № 4. Рассказ «Книжка чеков» принадлежит к числу наиболее выдающихся произведений демократической литературы 70-х годов. Он стоит в одном ряду с теми произведениями Некрасова и Щедрина, в которых реалистически изображено тяжелое положение русской деревни и развитие капитализма в первые десятилетия после реформы. Успенскому удалось дать в рассказе ряд больших социальных обобщений: таковы история «распоясовцев», обобранных помещиком после «освобождения», образ предприимчивого купца Ивана Кузьмича с его магической «книжкой чеков» и формулой «человек-полтина», закабаляющего разоренных помещиком крестьян. Чувством глубокого трагизма проникнуто описание «оживления» распоясовской округи под влиянием капитала – оживления, более похожего, по словам писателя, «на опустошение, на исчезание, на смерть». В основу рассказа Успенский положил реальные факты. — 248 —
|