|
– Вот ведь небось не заденет за чеку… о, чтоб вас! В кабаке никого не было; собеседницы забрались к целовальничихе и спросили пива. – И к Введению поедете? – спросила пономарица. – И к Введению поедем, а вы? – Ну, нам… Чрез полчаса приятельницы, обнявшись, выходили из кабака. Дьяконица усмехалась; пономарица называла ее красавицей. – И к Михаилу Архангелу поедете? – спросила пономарица, когда обе уселись в телегу. – И к Архангелу поедем, а вы? – Ну, нам… Пономарица замолкла; ее грызла мысль, будут ли подавать у архангельского попа лапшу. Лошадь бежала рысцой и махала хвостом. – Всё-то вы ездите! пропасти-то на вас нет! – молвила наконец пономарица и сплюнула в сторону. Дьяконица усмехнулась. – И к Николе поедете? – спросила пономарица. – И к Николе поедем, а вы? – Ну, нам… Уж было довольно поздно вечером, когда приятельницы въехали в родное село. Пастух пригнал стадо; дьякон сам загонял худую коровенку; пономарь сидел на завалине и бездействовал. Ему нечего было загонять, потому что у них и коровенки не было. – А к Рождеству поедете? – спросила пономарица, прощаясь с дьяконицей. – Поедем и к Рождеству, а вы? – Ну, нам… «Несытое твое брюхо!» – думает лошадь вслед удаляющейся пономарице. – А знаешь ли ты, что полуобразованность и жадность – две родные сестры? – раздается сверху голос, обращаясь, по всей вероятности, к лошади. Повесть IIIСын откупщика(Истинное происшествие)Квартира станового пристава; рассказывается история этого чиновника: прежде он брал взятки, но с тех пор как вышла из института и поселилась с ним его дочь, ангел Наденька, совершенно изменил свой взгляд на службу. Становой – красивый и добрый старик; чело его увенчивается великолепной лысиной, которая, в свою очередь, увенчивается прекрасными седыми локонами. О Наденьке нечего и говорить. Автор описывает ее так: «Всякому, – говорит он, – кто встречал на пути своем это неземное существо, становилось легко на душе и как-то отрадно». Наденька и становой пьют чай; Наденька пристает к становому, зачем он становой? – Помилуй, душа моя! – говорит становой, – как же мне не быть становым, коли я становым уродился? – Становые все такие противные! – возражает Наденька и грациозно топает ножкой. Становой задумывается и припоминает то время, когда весь, так сказать, во зле погрязал. – А помнишь, Надя, – говорит он, тяжело вздыхая, – помнишь то время, как я… (показывает рукой хапанца ). — 22 —
|