|
Велегласный. Что ж, я утешать готов, сударыня… (Подходит к Пазухину.) Вспомни, Прокофий Иваныч, как отцы соловецкие за древнее благочестие пострадали*: плечи на ударение, хребты на раны, уды на раздробление, телеса на муки предавали. Василиса Парфентьевна. Эх, отец! да ты дело говори! ты говори, как нам деньги-то достать стариковы? Велегласный . А и деньги добыть можно, надлежит только умудриться яко змию – и деньги будут! Баев. Умудрись, сударь, Прокофий Иваныч! Василиса Парфентьевна (толкая Мавру Григорьевну). Да говори что-нибудь, Мавруша! утешай мужа-то! Мавра Григорьевна. Вот, Прокофий Иваныч, Никола Осипыч говорит, что чай пить грешно. Прокофий Иваныч (становится в раздумье против Велегласного). Д-да… так ты говоришь, что чай пить не следует?.. Велегласный. Не надлежит, Прокофий Иваныч! черви в утробе развестись могут. Василиса Парфентьевна. Оттого-то, может, и мудрости тебе, Прокофий Иваныч, бог не дает, что ты законов отеческих не слушаешь! Прокофий Иваныч (задумчиво). Господи! хоть бы поглядел на деньги-то! Баев. А поди, чай, сколько добра у него в сундуках-то напасено! Прокофий Иваныч. Да, напасено… И напасал-то кто? всё я же! я и делами-то всеми управлял, и машину-то всю в ход пустил… (Бьет себя в грудь.) Могу сказать, ни труда, ни поту не жалел… всю душу там положил!.. А обнесут… обнесут меня чарочкой! Теперича все одно, сделает ли или не сделает завещанье… Коли сделает, стало быть, обо мне в нем ни гугу, а не сделает, так при последнем часе проходимцы всё растащат!.. Оно конечно, в ту пору и обыскать будет можно… А молодец Гаврилка! как он давеча перед самым моим носом руками размахивал! «Что ж, говорит, ты думаешь, что отец называешься, так я и на пакости-то твои смотреть спустя рукава должен!..» Право, так! Василиса Парфентьевна. Господи! вот как нынче! сын на отца лезет! Велегласный. «И тогда будет пришествие антихристово». Прокофий Иваныч . Да еще что говорит! «Я, говорит, и жену-то у тебя отниму, потому что ты старик, и жить-то с пей не можешь как следственно!» Мавра Григорьевна! слышишь? Мавра Григорьевна (потупляя глаза). Так неужто ж вы против таких его гнусных слов смолчали, Прокофий Иваныч? Прокофий Иваныч. Как смолчать? зачем молчать? тоже поговорил! У меня, говорю, и без тебя в дому приказчик молодой найдется! (Смеется насильственно, обращаясь к теще, жене и Велегласному.) Анафемы, ч-черти вы этакие! Вы меня на эту линию-то поставили! — 49 —
|