|
– Нет, mon cher, я на минуточку! спешу, мой ангел, спешу! – отнекивался Балалайкин. – Вот что: есть тут индивидуй один… взыскание на него у меня, так нужно бы подстеречь… – С удовольствием! и даже с превеликим… сейчас! сию минуту! Ах ты, ах! Да, никак, ты помолодел! Повернись! сделай милость, дай на себя посмотреть! – Не могу, душа моя, не могу! в конкурс спешу!* Вот записка, в которой все дело объяснено. А теперь прощай! – Да нет же, стой! А мы только что об тебе говорили, то есть не говорили, а чувствовали: кого, бишь, это недостает? Ан ты… вот он он! Слушай же: ведь и у меня до тебя дело есть. Балалайкин вынул из кармана хронометр, взглянул на циферблат и сказал: – У меня есть свободного времени… да, именно три минуты я могу уделить. Конкурс открывается в три часа, теперь без пяти минут три, две минуты нужно на проезд… да, именно три минуты я имею впереди. Ну-с, так в чем же дело? – Скажи: ты всякие поручения исполняешь? – Всякие. Дальше. – Жениться можешь? – Это… зависит! – Ну, конечно, не за свой счет, а по препоручению! – Мо… могу! – Так видишь ли: есть у меня приятель, а у него особа одна… вроде как подруга… – Душенька то есть? – Ну, как там по-твоему… И есть у него желание, чтобы эта особа в законе была… чтобы в метрических книгах и прочее… словом, все – чтобы как следует… А она чтобы между тем… – С удовольствием, мой друг, с удовольствием! – Ну-с, так что ты за это возьмешь? Она ведь, брат, по-французски знает! – Гм… Прежде нежели ответить на этот вопрос, я, с своей стороны, предлагаю другой: кто тот смертный, в пользу которого вся эта механика задумана? – Ты прежде скажи… – Нет, ты прежде скажи, а потом и я разговаривать буду. Потому что ежели это дело затеял, например, хозяин твоей мелочной лавочки, так напрасно мы будем и время по-пустому тратить. Я за сотенную марать себя не намерен! Иван Тимофеич замялся. Очевидно, он имел в виду комиссионный процент и боялся, чтоб Балалайкин не обратился прямо к Парамонову, без посредства комиссионеров. Но после минутного размышления он, однако ж, решился. – Ежели я Парамонова Онуфрия Петровича назову – слыхал? – Намеднись даже в стуколку с ним вместе играл, – солгал Балалайкин, – Фалелеев Сидор Кондратьич, Бобков Герасим Фомич, Генералов Федор Кузьмич, Парамонов и я. – Ну, как же по-твоему? – А вот как. У нас на практике выработалось такое правило: ежели дело верное, то брать десять процентов с цены иска, а ежели дело рискованное – то по соглашению. — 31 —
|