— О, бесконечно вам благодарен, — говорю я, беря хлеб. — А вы курите трубку! Это мне страшно нравится, — говорит милая дамочка. И между нами происходит следующий разговор: Она: Вы, значит, сами ходите за хлебом? Я: Не только за хлебом; я себе все сам покупаю. Она: А где же вы обедаете? Я: Обыкновенно я сам варю себе обед. А иногда ем в пивной. Она: Вы любите пиво? Я: Нет, я больше люблю водку. Она: Я тоже люблю водку. Я: Вы любите водку? Как это хорошо! Я хотел бы когда-нибудь с вами выпить. Она: И я тоже хотела бы выпить с вами водки. Я: Простите, можно вас спросить об одной вещи? Она (сильно покраснев): Конечно, Спрашивайте. Я: Хорошо, я спрошу вас. Вы верите в Бога? Она (удивленно): В Бога? Да, конечно. Я: А что вы скажете, если нам сейчас купить водку и пойти ко мне. Я живу тут рядом. Она (задорно): Ну что ж, я согласна. Я: Тогда идемте. Мы заходим в магазин, и я покупаю поллитра водки. Больше у меня денет нет, какая-то только мелочь. Мы все время говорим о разных вещах, и вдруг я вспоминаю, что у меня в комнате, на полу, лежит мертвая старуха. Я оглядываюсь на мою новую знакомую: она стоит у прилавка и рассматривает банки с вареньем. Я осторожно пробираюсь к двери и выхожу из магазина. Как раз, против магазина, останавливается трамвай. Я вскакиваю в трамвай, даже не посмотрев на его номер. На Михайловской улице я вылезаю и иду к Сакердону Михайловичу. У меня в руках бутылка с водкой, сардельки и хлеб. Сакердон Михайлович сам открыл мне двери. Он был в халате, накинутом на голое тело, в русских сапогах с отрезанными голенищами и в меховой с наушниками шапке, но наушники были подняты и завязаны на макушке бантом. — Очень рад, — сказал Сакердон Михайлович, увидя меня. — Я не оторвал вас от работы? — спросил я. — Нет, нет, — сказал Сакердон Михайлович. — Я ничего не делал, а просто сидел на полу. — Видите ли, — сказал я Сакердону Михайловичу. — Я к вам пришел с водкой и закуской. Если вы ничего не имеете против, давайте выпьем. — Очень хорошо, — сказал Сакердон Михайлович. — Вы входите. Мы прошли в его комнату. Я откупорил бутылку с водкой, а Сакердон Михайлович поставил на стол две рюмки и тарелку с вареным мясом. — Тут у меня сардельки, — сказал я. — Так, как мы будем их есть: сырыми или будем варить? — Мы их поставим варить, — сказал Сакердон Михайлович, — а пока они варятся, мы будет пить водку под вареное мясо. Оно из супа, превосходное вареное мясо! — 61 —
|