|
Больной (побледнев) . Ах, господа, не говорите так громко! Я человек семейный… служащий… Под окнами люди ходят… у меня прислуга… Ах! (Безнадежно машет рукой.) Картинки из недавнего прошлого*В правлении общественного банка, в кабинете директора за приличной закуской сидят сам директор Рыков и господин с седыми бакенами, Анной на шее и с сильным запахом флер-д’оранжа. На бритой физиономии последнего плавает снисходительная улыбка, в движениях мягкость… – Да, – говорит господин, сбрасывая пепел с сигары. – Такие-то дела! Тут роды у жены, потом поездка в Ниццу, там свадьба сестры… по горло! Насилу к вам собрался. Собирался, собирался и наконец таки я у вас, душа моя… Ну? Как живут мои векселя? Чай, скучают? Хе-хе… Срок им был в августе, а теперь уже декабрь. Как вам нравится подобная аккуратность? Хе-хе… Кому-кому, а уж служащему по финансам следовало бы быть аккуратнее… Pardon, извиняюсь! – Что вы… помилуйте-с! Мы и забыли-с!.. Хе-хе… – Там по векселям моим приходится, кажется, тысяч триста да процентов… если не вру, тысяч двадцать с хвостом. Так? Векселя, конечно, мы перепишем, душа моя Иван Гаврилыч, а вот как быть с процентами – ей-богу, не знаю… Сейчас уплатить их вам я не могу, так их оставить тоже неудобно. Вы, голубчик, бухгалтерию знаете лучше меня и знаете все эти тонкости… Как быть? – Очень просто-с! Векселя мы заменим новыми, а проценты, ваше – ство, припишем к капитальному долгу… – Вы велики, моншер! Ну-с, теперь вторая просьба… Жена моя купила себе маленькую дачу… этакую ферму, знаете ли… с рассрочкой на три года. Завтра, душа моя, представьте, срок платежа. До зарезу нужно сорок четыре тысячи! Я знаю, вы мне не откажете, дорогой мой, но вот одно только неудобство… здесь в Скопине, кроме вас, никого нет у меня знакомого! Кто надпишет мне бланк? – Это не суть важно, ваше – ство… Мы вам найдем бланконадписателя. Иван, поди сюда! Входит сторож Иван*. – Подай чаю, – говорит ему Рыков, – да вот надпиши его – ству бланок!* Бланк надписывается, и довольный господин презентует Ивана двугривенным. * * *Заседание скопинской думы. Рассматриваются годовые отчеты банка. Рыков сидит рядом с головою*. – Нам, господа, нужно выбрать кассира банка, – говорит голова. – Рекомендую Кичкина. Человек честный и порядочный… – Отсутствующие не могут быть избираемы, – говорит Рыков, подозревающий в Кичкине человека «вредного»*. – А где же Кичкин, братцы? – шепчутся друг с другом гласные, переглядываясь. – Нешто его нет? — 70 —
|