|
Я жалею, что не был за границей, мне стыдно перед самим собой и Вами, которому я доставил столько хлопот, но в то же время я немножко рад этому. Ведь если бы я поехал, то я завяз бы по уши в долги, вернулся бы только теперь, ничего бы не сделал, а всё это для такого труса, как я, пуще Игоревой смерти*. Я часто вспоминаю о Вас. Как Ваше здоровье? Что написали нового или что задумали? Что привезли? У меня забытый Вами Бальзак, взятый Елизаветой Захаровной из библиотеки. Что с ним делать? С лодками Оболенского* целая история. О ней после. Анне Ивановне передайте мой сердечный привет. Насте и Боре тоже. Будьте здоровы и не сердитесь на Вашего А. Чехова. Пью рыбий жир и Obersalzbrunnen. Противно! Чайковскому П. И., 14 октября 1889*699. П. И. ЧАЙКОВСКОМУ 14 октября 1889 г. Москва. 89 14/X Очень, очень тронут, дорогой Петр Ильич, и бесконечно благодарю* Вас. Посылаю Вам и фотографию, и книги*, и послал бы даже солнце, если бы оно принадлежало мне. Вы забыли у меня портсигар. Посылаю Вам его. Трех папирос в нем не хватает: их выкурили виолончелист, флейтист и педагог*. Благодарю Вас еще раз и позвольте пребыть сердечно преданным. А. Чехов. Суворину А. С., 15 октября 1889*700. А. С. СУВОРИНУ 15 октября 1889 г. Москва. 15 окт. Теперь, дорогой Алексей Сергеевич, позвольте о скучных делах: 1) Мне прислал Павленков корректуру медиц<инского> отдела в «Русском календаре»*, прося подробных поправок. Если Павленков будет бранить меня за медленность, то скажите ему, что исполнить его желание я могу только в будущем году. Собирать теперь необходимые справки поздно. Количество кроватей, плата за больных и проч. – всё это неизвестно ни одному календарю и может быть приведено в известность только двумя путями: или официальным порядком, который не в моей власти, или же исподволь, через расспросы врачей и проч., что я помалости и делаю теперь. 2) В январе, живучи у Вас, я получил из Москвы письмо*, подписанное братом покойного А. Н. Островского. Сей человек поручал мне спросить у Вас: не возьметесь ли Вы издать детские рассказы его сестры Н. Н. Островской, сотрудницы детских журналов? Я это письмо показал Вам, и Вы ответили мне так: – Хорошо, я издам. Только теперь не время издавать детские рассказы. Пусть присылает осенью. Сегодня был у меня Островский и спрашивал у меня, как ему быть и что делать. Приходил он ко мне и раньше, но я отговаривался тем, что Вы за границей. Теперь Вы приехали. Что сказать ему? Если Ваш ответ, данный мне зимою, остается в прежней силе, то куда посылать рукописи: Вам или Неупокоеву? — 165 —
|