А. С. ПИСАРЕВА. «СЧАСТЬЕ»Впервые – ЛН , т. 68, стр. 845–854. Печатается по автографу, с правкой Чехова (ГБЛ ). Молодая писательница А. С. Писарева, жившая в Петербурге, впервые обратилась к Чехову 8 августа 1903 г., отправив тогда рукопись повести «Капочкина свадьба». «Мне 26 лет, – писала Писарева, – я напечатала только три рассказа и не знаю, что выйдет из этого; повесть, которую Вам посылаю, была в редакции „Русское богатство“. В. Г. Короленко не принял ее, найдя (его слова) интересной и живо написанной в деталях, но интересной лишь в бытовом отношении. В общем отзыв его был мягок и кончался словами: „быть может, она найдет себе место в другом журнале“. Мне хочется надеяться, что повесть будет прочтена Вами и что в отрицательном или положительном смысле Вы отзоветесь о ней, хочется надеяться, потому что это слишком интересно и важно» (ЛН , т. 68, стр. 845). Дальнейшая судьба «Капочкиной свадьбы» неизвестна. Скорее всего, рукопись была возвращена автору. В письме того времени (5 августа 1903 г.) редактору «Русской мысли» В. А. Гольцеву Чехов выражал готовность просматривать рукописи и редактировать их для журнала, но тогда же в другом письме – К. Д. Бальмонту – заметил: «Я состою редактором пока лишь in spe <в будущем>, рукописей не читаю и начну читать их и определять их судьбу, вероятно, не раньше будущего года». Рукопись рассказа Писаревой «Счастье» была прислана уже редакцией журнала, вероятно, в начале 1904 г. 22 февраля Чехов сообщил Гольцеву: «А. Писаревой, авторше „Счастья“, я написал, рукопись ее тебе посылаю». Письмо Чехова к Писаревой остается неизвестным; рукопись ее рассказа хранится в его архиве. На последней (чистой) странице М. П. Чеховой помечено: «с исправлениями А. П. Чехова». Рассказ напечатан не был, хотя на первой странице автографа типографское указание: «цицеро» (о шрифте) и далее имеются пометки, сделанные тем же синим карандашом. В письмах Гольцева к Чехову от 11 марта и 17 апреля 1904 г. (ГБЛ ) имя Писаревой не упоминается. Редакционная работа Чехова, как обычно, свелась к сокращениям длиннот, повторов, лишних деталей и авторских сентенций. Оставлено, например, лирическое размышление героини: «Как сделать, чтобы огромная любовь к ребенку и еще к одному человеку не помешала ей относиться справедливо ко всем другим людям?» Но дальнейшие, «общие» ее рассуждения удалены: «И как согласить переполнявшую ее душу любовь и желание счастья с тем злом, которое существовало и, вероятно, будет существовать и в ней и кругом нее?» Особенно характерно устранение заключительной фразы: «Да и не в том ли счастье, чтобы обманываться и не знать будущего?..» — 227 —
|