1907[Конспект:] До середины января я в Васильевском. Потом в Москве. Вечер в Воронеже? Сборники «Новое Слово», Крашенникова. Я их редактор. В феврале был в Птб. Зачем? Потом Москва. Вечер в Консерватории, читал «Дж[ордано] Бруно»1 и другое. Приезд Федорова. «Стена» Найденова (?). Во второй половине2 февраля уехал в Васильевское. В Марте возвратился и ездил в Птб. Зачем?3 10 Апр. отъезд с В[ерой] в Палестину. Возвратились в конце мая. [Вера Николаевна рассказывает в «Беседах с памятью»:4] В марте я наконец решилась поговорить с папой и как-то днем, вероятно, в воскресенье или в праздник, войдя к нему, сказала: – Знаешь, я с Буниным решила совершить путешествие по Святой Земле. Он молча встал, повернулся ко мне спиной, подошел к тахте, над которой висела географическая карта, и стал показывать, где находится Палестина, не сказав мне ни слова по поводу моего решения связать с Иваном Алексеевичем мою жизнь. […] И вот наступил день 10 апреля 1907 года5, день, когда я резко изменила свою жизнь: из оседлой превратила ее в кочевую чуть ли не на целых двадцать лет. Начались наши странствия со Святой Земли. […] Выехали мы из Москвы вечером. […] На вокзал я ехала с мамой. […] Когда мы приехали, Ян был там с братом Юлием Алексеевичем и двумя племянниками Пушешниковыми. […] На Одесском вокзале нас встречает Нилус в цилиндре и бежевом пальто. – Простите, что без цветов, – говорит он, целуя мою руку. – Иван телеграфировал: «приезжаем», а с кем – неизвестно. Я и подумал, что опять с Телешовым. […] [Там же, в «Беседах с памятью», Вера Николаевна подробно описывает их поездку6. Первый этап – Босфор, Константинополь, затем Стамбул, Галлиполи, Дарданеллы, Афины.] К полудню мы прошли мимо Крита. Море терялось в лиловых далях. Мы долго сидели в креслах на спардеке, говорили о том, что завтра Африка, Египет, Александрия… […] [И, наконец:] На горизонте показалась полоска земли, ко мне подошел Ян, и мы стали, молча, смотреть. – Яффа! – сказал он с волнением. [Из Яффы они направляются в Иерусалим, вместе с музыкантом Д. С. Шором, с которым познакомились на пароходе. Шор ехал с отцом, старозаветным евреем, хотевшим перед смертью совершить паломничество в Палестину.] Пансион небольшой. Комната наша во втором этаже выходит на какую-то крытую галлерею. На притолке у двери прибита деревянная коротенькая трубочка. Ян объяснил мне, что в ней заключаются десять заповедей7. Вечером мы выходим побродить, без всякой определенной цели. Доходим до западной стены, идем вдоль нее. Ян говорит о Христе. — 25 —
|