|
– Извольте! – засуетился Куколка. – Да вы не хотите ли кофе выпить?.. Вот и булочки, масло, пирожок есть. – Я, собственно, уже завтракал, – пробормотал интервьюер «Вечерней Звезды», в то же время обрушиваясь на предложенные продукты с такой яростью, что его слова о съеденном завтраке должны были бы относиться к эпохе семидесятых годов. – Эх, под такой бы пирожок бы да рюмочку бы водки… двуспальную! На лице Куколки отразилось совершеннейшее отчаяние. – Ах ты несчастье какое, Боже мой! Водки как раз и нет! И как это я упустил?! Впрочем, есть красное вино. Вы выпьете красного?! Интервьюер закивал головой и промычал набитым ртом так энергично, что было очевидно – окраска предложенного напитка являлась для него мельчайшей деталью. Наконец, отвалившись от стола, он допил последнюю каплю вина и сказал в виде оправдания своему хищному поведению: – Прогулка, знаете, дьявольски развивает аппетит! Где родились? – В Симбирске. – Хороший город. Непременно побываю. Так и запишем: «Место рождения – Симбирск». Учились? – Учился. – И правильно. Ученье, как говорится, свет. Почему начали писать? – Тянуло меня к литературе. – Благороднейшая тяга! Другого, паршивца, к бильярду тянет, ботифончик этакий заложить, а избранные натуры непременно к литературе взор свой обращают или там к музыке какой ни на есть. На какие языки переведены? – Собственно, еще ни на какие… – Так и запишем: «Две поэмы вышли в английском переводе в „Меркюр-де-Франс“». Репортер откинул назад голову и с такой восторженной любовью и гордостью артиста поглядел на четко выписанное им в памятной книжке название иностранного журнала, что у Куколки не хватило духу протестовать. – Кого из классиков лично знали: Тургенева, Достоевского, Гончарова? – Помилуйте, меня и на свете тогда не было. – Прискорбно. Строк тридцать похитила у меня эта ваша молодость. Впрочем, черкнем штришок: «В бытность свою в Симбирске великий Тургенев взял однажды на руки Шелковникова – тогда еще малютку – и пророчески воскликнул: „Вот мой продолжатель!“». – Но… ведь этого… не было! – А почем вы знаете? Вдруг было, да вы по младенчеству не обратили внимания. Ваш любимый писатель? – Пушкин. – Так и занесем: «Пушкин и Достоевский». Говорят, роман пишете? – Видите ли… я еще не знаю… – Так-с. Тайна. Понимаю. Тайна – святое дело. Из какого быта? Я полагаю, насчет оскудения интеллигенции. Э! – Как вам сказать… – в отчаянии пробормотал Куколка. — 299 —
|