|
– Знаете, я поэтому с ним и разошлась. – Надеюсь, он не перенес разлуки и покончил с собой? – Какое! Я сама так думала, а он за Дусей от «О бон гу» стал бегать, да еще и смеется вовсе! – Смеется?! Возмутительный цинизм. Я бы его на вашем месте забыл. – Я уже и забыла. – Ну и умница. Почирикайте мне еще что-нибудь. – Ха-ха! Что ж вы нас за птиц считаете, что ли? – кокетливо рассмеялась Муся. – Ужасно обидно, что вы нас даже, кажется, не считаете за интеллигентных вовсе. А я даже слушала курсы повивальных бабок! – Святое призвание. Даю вам слово, если у меня родится ребенок, вы будете первая бабка, которая повьет его. – Да я не кончила курсы. Все из-за того Гришки, который был инструктором на скетинге. Из-за него и курсы бросила, а потом долго плакала вовсе. – Значит, ты, Муся, пожертвовала карьерой ради сердца… Такая жертва угодна Богу. – Какой вы странный, Меценат. Говорите серьезно, а будто смеетесь вовсе. – Смех сквозь невидимые миру слезы. Ну, чирикните еще что-нибудь. Муся надула губки. – Да что мы вам, люди или птицы?! – Конечно, люди! За убийство каждой из вас убийца будет осужден на такой же срок, как и за убийство Льва Толстого. Значит, с точки зрения юриспруденции вы имеете такой же удельный вес, как и Лев Толстой. – А у меня есть открытка Льва Толстого. – Быть не может! Повезло старику. – Меценат, а кто вам больше нравится – Муся или я? Но этот рискованный вопрос остался без ответа, потому что в ту же минуту из-за портьеры, заменявшей дверь, выглянуло смущенное лицо Куколки. – Простите, Меценат… Я, право бы, не решился, но я думал, что вы одни. Почтенная Анна Матвеевна сказала, что вы сюда поехали… Я думал, с вами наши… – Да чего вы там на пороге бормочете извинения?! Входите. Вот познакомьтесь с этими барышнями: левая – Муся, правая – Леля. Пожалуйста, не перепутайте только, это очень важно. – Какой хорошенький, – проворковала Муся, косо, как птичка, поглядывая на Куколку. – Прямо куколка. – Да его Куколкой и зовут, – рассмеялся Меценат. – Неужели?.. Какая странная фамилия. – Видите, собственно, моя фамилия Шелковников. Имя мое – Валентин, отчество… И Куколка добросовестно выложил всю подноготную, благо тут не было Мотылька, который никогда не давал ему закончить полного своего титула. – Но я вас буду лучше называть Куколка. Можно? Вы актер? – Нет, я поэт. – Как чудно! Напишите мне стишки. – С удовольствием, – с невозмутимой вежливостью, характеризующей его в отношениях ко всем окружающим, согласился Куколка. – Выберу свободный час и напишу. — 303 —
|