|
Сердце бабушки терзает сомнение: конечно, врет, а вдруг – правда?.. Бывают же такие случаи, что делают оттиски с замочных скважин, забираются и убивают… Еще вчера она читала о таком случае… Надо на всякий случай сказать Ульяше, чтобы закрывала ночью дверь на цепочку. – Позови ко мне Ульяшу! Костя послушно мчится в переднюю и испуганно кричит Ульяше, разговаривающей с кем-то по телефону: – Ульяша?! Опять забыла завернуть на кухне кран от водопровода! Полная кухня воды, уже все вещи в окно плывут… Телефонная трубка со стуком ударяется об стенку, Ульяша, опрокидывая все на своем пути, мчится на кухню. Через минуту тяжелая сцена: – Костенька!! Вы опять соврали? Опять выдумка? Вот, ей-Богу, нынче же расчет возьму, не могу больше служить… – Мне показалось, что вода течет, – робко оправдывается Костя, глядя на разъяренную девушку молящими глазами. – Мне шум воды слышался… Бог его знает, этого кроткого, безобидного ребенка. Может быть, ему действительно показалось, что два господина, мирно закурившие на их площадке папиросу, – на самом деле пытались снять восковые слепки с замков. III Вечером Костя сидел у письменного стола в кабинете отца и широко открытыми немигающими глазами глядел на быстро мелькавшие среди бумаг отцовские руки. – Ты где был нынче, Костя? – спросил отец. – В сквере. – Что там видел хорошенького? – Видел маму Лидочки Прягиной. – Что ты, чудачина! Ведь Лидочкина мама умерла. – Вот это-то и удивительно. Я сижу на скамейке, а откуда-то из-за кустов вдруг такое серое облако… Ближе, ближе – смотрю Лидочкина мама. Печальная такая. Страшно быстро подбежала к Лидочке, положила руку ей на голову, погрозила мне пальцем и тихонько ушла. – Та-а-а-к-с, – протянул отец, глядя на сына смеющимися глазами. – Бывает. – Что это у тебя за бумага? – осведомился Костя, заглядывая через плечо отца. – Пистолет нарисован. – Это? Это, брат, счет из оружейного магазина. Я револьвер покупал для нашего банка. – Револь…вер? – Да нашему артельщику, который возит деньги. – Револьвер? Широко открытыми немигающими глазами глядел Костя в улыбающееся лицо отца. Его мысли уже где-то далеко. А по лицу мимолетными, неуловимыми тенями скользили какие-то легкие, еле намеченные, как паутина, мысли. Он вздрогнул, вскочил с места и поспешно неслышными шагами выскользнул из кабинета. Как вихрь, промчался через две комнаты и, как вихрь, с растрепанными кудрями влетел в комнату мирно работающей за столом матери. — 312 —
|