|
– Будем выше, – согласился со вздохом прогрессист. Кадет, поклонник делового течения, с деловым видом высморкался в платок и деловито спросил: – Когда становиться на работу? – Завтра же с утра можно и начинать. Сейчас я вам напишу адреса: кому куда ехать надо. Он писал. Депутаты подталкивали друг друга локтями, вздыхали и перешептывались. Глаза сияли почти у всех: – Достукались! * * *Министр озабоченно подписывал какие-то бумаги, когда курьер доложил: – Там пришел какой-то, ваше высокопревосходительство. – Кто такой? – Да чудной какой-то. «Я, говорит, министр». – Какой министр? – Бог е знает. – Зачем же он пришел? – Я, говорить, сотрудничать пришел. Меня, говорить, назначили. – А-а-а!.. Это они, как их… без портфелей! Общественные деятели! Пусть подождет там, пока кончу. Дай ему газету, что ли, чтобы не скучно было. – Слушаю-с. . – Сам-то сейчас занят, бумаги, вишь, подписывает. А кончит, так сейчас же вас и приметь. – Да, может, ему помочь нужно? Я бы с удовольствием. Как говорится: ум хорошо, а два лучше. – Нет, этого они не велели. А газету дать велели. «Дай ты, говорить, ему газету пусть читает». – А! Понимаю. Он, вероятно, хочет, чтобы я ознакомился с общественными настроениями, и потом мы вместе обсудим, как и что. Наружно новый министр бодрился, но внутри чувствовал некоторый страх и смущение. Мимо него бегали какие-то важные люди в виц-мундирах с золочеными пуговицами и бумагами в руках. Некоторые поглядывали на него рассеянно, некоторые – строго, и новый министр, усевшись на стуле в уголку и уткнувшись в газету, думал трепетно: – Вдруг этот седой подскочит ко мн, да как раскричится: «кто, мол, такой? Чего сюда всяких пускают? Какой такой министр? Никакого такого министра не знаю. Евстигней, убрать!» Тяжело сжималось сердце. – Страшно у них тут и неприветливо. Все что-то знают, все на месте, а я ничего не знаю; и всякий меня может обидеть. Но через минуту прилив храбрости наполнил сердце нового министра. – Да что в самом деле! Ведь я тоже министр! Что ж, я, не такой министр, как другие? Да я могу накричать тут на кого угодно, разнести! Распустились все, подтянуть некому!.. Да я вот подойду к этому седенькому в бакенбардах, да как зыкну на него! «Вы это что же, милостивый государь, а? Да чтобы у меня этого не было, милостивый государь, да я вас, да вы меня…» Новый министр так подвинтил себя, что вскочил и быстро приблизился к сановного вида старичку. Но старичок взглянул так неприветливо и так сухо спросил: — 21 —
|